Читать «Пропал человек» онлайн - страница 14

Звеня и громыхая, понеслись три тройки за околицу по направлению к лесу. У опушки всем пришлось остановиться, так как дороги в лесу не полагалось. Нужно было идти пешком. Становой ругался, урядник хмурился, придерживая свой тесак, старшина-толстяк только отпыхивался. Понятые, как люди привычные к жару и к холоду, шли молча, с стоическим терпением… Даже тропинок не было в лесу; приходилось перебираться через пни-колоды, перелезать через поваленные деревья, продираться через высокий, густой кустарник. Несколько раз попадали в болото и вязли чуть не до колена… Удушающий зной стоял под сенью леса; ветерок не подувал ниоткуда; лист на дереве не шевелился. Становой вспотел, измучился и устал до того, что уже не ругался, а только что-то мычал себе под нос.

— Да что же, будет ли конец? — нетерпеливо спросил он следовавшего за ним по пятам урядника.

— Скоро, ваше благородие! Тут и есть… — отвечал тот.

— Да уж ты мне это не раз говорил, а все конца-краю нет! — пробурчал становой с досадой. — Этакий у вас лес-то кромешный, черт знает! Ступить невозможно… Точно тут нарочно пеньё наворочано! Тьфу ты — пропасть!.. (Становой при этом споткнулся и едва не клюнул носом в траву.)

— Тут надо посноровнее… — заметил старшина.

— Кой черт — «посноровнее»… Тут рыло себе расквасишь! — огрызнулся становой.

— И очень просто… — согласился урядник.

Не раз возбуждался вопрос: в том ли направлении они идут, в каком следовало идти, и понятые на этот вопрос как-то нехотя бормотали в ответ:

— Надо быть, так… Бог ё знает! Вишь, ведь дороги-то без столбов!

Становой шепотом высказал уряднику свое подозрение: не стакнулись ли между собой мужики и не с умыслом ли водят их по лесу зря. Урядник сначала молча тряхнул головой и пожал плечами, а потом шепнул становому, что едва ли мужики «осмелятся пуститься на такие шутки». Но оба они — становой и урядник — были не совсем спокойны: несмотря ни на форменную одежду, ни на оружие, они чувствовали себя в лесу совершенно беспомощными…

— Зачем его черт понес в эту трущобу? — допытывался становой, обращаясь к старшине.

— Это вы насчет Прохорова? — отозвался тот. — Да так… беспокойный был человек! Не захотел жить, как все… вот и ушел! Надо думать: просто дурь на себя напустил…

Несколько раз садились отдыхать то на сухой пень, то на какую-нибудь мшистую колоду. Становой закуривал папиросу, чтобы отбиться от комаров и мошек, и усиленно обмахивался фуражкой. Старшина окончательно сомлел от жары и все жаловался, что негде покупаться.

— Так бы, кажись, и разделся догола! — говорил он.

— В чем же дело! — подшучивал урядник. — Разболакайся! Ведь баб нету…

— Да что бабы — наплевать!.. мошкары-то здесь много больно! Так те нажгут, что — ой-ой-ой…

Тихо было в лесу; только слышалось немолчное жужжанье насекомых, да кое-где пенье птичек в густых зарослях. Таинственный шорох расходился по чаще, словно вековые деревья переговаривались между собою о том: «что, мол, понадобилось под нашею сенью этим пришельцам? для чего они нарушают торжественное безмолвие наших зеленых сумерек своими пустыми речами?»… Картины леса разнообразились на каждом шагу. Местами дерево, выкорчеванное с корнями бурей, таращилось, как какое-нибудь сказочное чудовище; местами на зеленом фоне мрачно рисовалась обожженная сосна или ель; местами посреди чащи леса являлся овраг, и деревья, росшие на дне его, казались сверху маленькими деревцами…