Читать «Повестушки о ражицкой баште» онлайн - страница 2

Он был пьяный и по дороге домой в пруд свалился. Это его маленько протрезвило, и он, только вошел к себе в дом, говорит жене:

- Я в пруд упал. В этом тумане заблудиться легче легкого. Сейчас переоденусь, все тебе расскажу. А вещички-то, голубка, плакали.

Ганжлева, опомнившись от неожиданности, строго спрашивает:

- Все деньги принес?

- Ничего я не принес, - спокойно ответил Ганжль. - О них уж позаботились.

- Ах ты, негодяй! - крикнула Ганжлева.

Заругалась и хотела вон его выставить.

- Жена, не греши, - важно сказал Ганжль. -Я эту сотню в писецком суде в залог оставил. Тут целая история. В Противине я о таких делах узнал! Ты ведь знаешь, что Калоус, Шпачик и Шрамек рыбу крадут.

- Господи Иисусе, - всплеснула руками Ганжлева, - уж не связался ли ты с ними?

- Ничего ты не понимаешь, - важно сказал Ганжль. - Короче говоря, славное шварценбергское княжеское управление обещает награду в триста золотых тому, кто их поймает, и я сказал себе: «Иржик, ты не робкого десятка. Попробуй». Только вот в чем загвоздка: кто согласен взяться за это, должен внести в писедкий суд сто золотых залогу. Дескать, вот порука, что не морочу славному шварценбергскому управлению голову. Ну, внес я сто золотых и пошел домой. Вышел из Писека - темно было хоть глаз выколи. Вдруг голоса. И понимаешь ты, по голосам узнаю Шрамека, Калоуса и Шпачика. Пошел на их голоса к Суковскому пруду. А там в тумане и свались в воду. Не успел выбраться, а их уж и след простыл.

- Господи, - заплакала Ганжлева. - Ты подумай: ведь их трое, а ты один. Коли они с тобой что сделают, как же я-то...

- Пускай один, зато упрямый, - возразил Ганжль. - Может, по-твоему, плюнуть на это дело? Пропадай залог, а я оставайся с пустыми руками?

- Ах, нет, нет! - испугалась Ганжлева. - Боюсь только, как бы ты себе не наделал бед из-за своей храбрости.

Вы, конечно, понимаете, что он всю ночь не спал от страха, как бы жена не сообразила, в чем дело. Но этого не случилось, потому что утром она ему сказала:

- Мне приснилось, что это Шрамек столкнул тебя в пруд.

- Я его выслежу, - посулился Ганжль. - Нынче же вечером пойду на разведку, узнаю, не собираются ли они опять ловить рыбу.

Вечером Ганжль ушел из дому. Вы представляете себе, каково ему было? Вернуться он мог только ночью, чтобы жена ничего не заподозрила, а осенью бродить в тумане не больно приятно, всякий знает.

Так продолжалось три дня. По ночам Ганжль бродил в окрестностях; он уже схватил насморк, и жена начала ворчать, что он все никак никого не поймает и что в конце кондов залог пропадет. Ганжль и в четвертый раз пошел шагать в тумане, ругая себя за то, что так глупо наврал жене, но по-прежнему боясь признаться.

И вот однажды все рухнуло. Ганжль опять вечером ушел, а жена решила навестить соседей. А у тех сидел сын их Винцек, который в Противине жил, где старый Ганжль ту несчастную сотню проиграл. Слово за слово, разговорились, вроде вот как мы с вами. Ярмарку вспомнили. И давай Ганжлева тянуть да тянуть из Винцека все подробно, пока не дозналась, что Ганжль сотню эту проиграл.