Читать «Бог, страх и свобода» онлайн - страница 126

Им поручается в высшей степени тонкое дело — сгармонизировать реальную политику с народными чаяниями. Как правило, это нерешаемая задача — хотя бы потому, что народное чувство нацелено на громкую победу, а реальная политика — на тихий компромисс (зачастую именно с тем, кого народ считает врагом). <…>

Искомая российская национальная Идея-Проект, как мне кажется, уже определена нынешней российской институциональностью. При том, что эта институциональность многим не нравится, при том, что она все еще изменчива и разболтана, она обладает легко различимой качественной определенностью. Можно много и долго говорить, какова она, эта определенность, в центре и в регионах, в политике, экономике и культуре, но в любом случае речь идет об известных красотах либерального квазимонархического режима. Сочетание амбициозности и робости во внешней и внутренней политике, бессильная свобода мысли и слова, особое значение „ближнего круга“, фаворитизм и вытекающие из этого ценности фортуны, молниеносных карьер и обогащений. Главное же — конвертирование власти в собственность.

Задача идеологических профессионалов — описать всю эту реальность в словах, максимально приемлемых для общественного сознания. Дать своего рода идейную легитимацию происходящего (вернее, уже происшедшего) и тем самым обеспечить преемственность власти в самом общем смысле, то есть сохранность уже сложившихся институтов. Выражаясь патетически, сохранность родины, какая она ни есть» (Д. В. Драгунский. Тоска по родине. «Дружба народов», 1998, № 3).

Поделюсь некоторыми соображениями семилетней давности. Были предложены четыре сценария развития России до 2015–2020 года: собственно, три национальных проекта и один тупиковый вариант. Первый проект базировался на развитии институций гражданского общества, местного самоуправления, парламентаризма на всех уровнях. Второй проект — «ударная стройка» не менее чем сорока современных университетских центров на всей территории России, с привлечением средств нефтяного бизнеса. Третий проект — преимущественно инфраструктурный: строительство мощного сухопутного транспортного коридора «Нидерланды — Япония» (точнее, российской его части), который мог бы взять на себя до трети контейнерных перевозок, в настоящее время идущих морем.

Четвертый же сценарий предостерегал от превращения России в зону транзита — законного транзита невосполняемых ресурсов (энергоносителей), почти законного перемещения нажитых денег на Запад, полузаконного транзита мигрантов, незаконного транзита наркотиков, оружия, пиратской интеллектуальной собственности и т. п.

6.

Жаль, что выражение «национальный проект» так измельчало, превратившись в маломерный аналог брежневской Продовольственной программы и горбачевского обещания дать каждой семье отдельную квартиру. Не в словах, собственно, дело, а в том, что нет масштабной «народной затеи» (поскольку именно так можно перевести на чистый русский язык иностранное словосочетание «национальный проект»).