Читать «Пенелопа и Одиссей. «Жди меня...»» онлайн - страница 128

Одиссей не успел отреагировать на вопль свинопаса, потому что из кустов к Евмею кинулся молодой человек:

— Тише, Евмей, тише! Не стоит кричать, что я вернулся.

Теперь Евмей стоял, крутя башкой и вовсе не зная, что сказать.

— Радуйся, прости, не знаю твоего имени, — приветствовал Одиссея юноша.

— Улисс, — зачем-то ответил царь Итаки.

— Я Телемах, царь этой земли.

«А я тогда кто?» — чуть не брякнул Одиссей, но промолчал. И правда, кто он, если уже собственный сын называет себя царем?

— Телемах, это твой корабль пристал? Почему ты пристал здесь?

— Ментор посоветовал, сказал, что в Ретре опасно, могут поджидать в засаде. Как царица?

При этом вопросе насторожился и Одиссей.

— Заканчивает погребальный покров Лаэрта.

Телемах рассмеялся:

— Она еще долго будет заканчивать. Мать хитрая, ее работа движется столь медленно, что перестали говорить о ее умении.

— Лаэрт умер?

— Улисс, ты знаешь моего деда?

— Знал… раньше…

— Нет, он жив, просто Пенелопа объявила, что подумает о замужестве только после того, как соткет этот погребальный покров. Но ткать она будет еще полжизни, потому что…

Телемах замолчал, поняв, что едва не проболтался.

Евмей вздохнул:

— Уже нет, Телемах, Меланфо выдала царицу. Теперь все знают, что она ткала и распускала, теперь быстро закончит, день-два…

— Значит, нужно торопиться во дворец, царица все сделает, чтобы не выходить замуж ни за кого.

— Почему? — снова осторожно подал голос Одиссей.

— Улисс, ты не знаешь моих родителей! Моя мать лучшая в мире женщина — Пенелопа, а мой отец — герой Одиссей.

— Так уж и герой…

— Еще какой!

Евмей позвал всех к костру, на котором жарилась сочная свинка. Он умел начинять тушу травами и кореньями, соблюдая строгие, одному ему известные пропорции, отчего мясо просто сочилось и пахло так, что, казалось, слюнки текли даже у самой зажаренной свиньи.

Аппетит, казалось, покинувший бренное тело Одиссея после вчерашней пьянки навсегда, передумал и вернулся, причем заметно увеличившись. Одиссей был бы готов сожрать всю свинью в одиночку, но над ухом раздался насмешливый голос:

— А не стошнит?

Оглянувшись, Одиссей заметил прежде всего женские сандалии, а уже потом фигуру своего давнего приятеля Ментора — наставника Телемаха.

— Вечно ты под руку…

— Не пей, бежать больше некуда.

— Да не пью я!

Во время трапезы разговор шел о делах на Итаке и, конечно, о Пенелопе и Одиссее. Несколько раз Ментору-Афине пришлось наддать по спине поперхнувшемуся от услышанного Одиссею. Он столько узнал о себе нового!..

Иногда, возмущенный, он поправлял.

— А ты откуда знаешь, Улисс?

— Я встречал твоего отца, Одиссей рассказывал. А вот вам откуда известно?

— Царица рассказывала.

— А ей?

— А ей богиня Афина! — В голосе Телемаха не слышалось ни малейшего сомнения.

Теперь подавился уже Ментор, пришлось Одиссею совсем не ласковой рукой пару раз врезать богине по спине. Та подавилась снова и прохрипела:

— Перестань, убьешь ведь!

Одиссей расхохотался от души, богиня боялась быть убитой!

Телемах рассмеялся тоже:

— Только Пенелопа все выдумывает, никакая богиня ей не помогает! Мать всем внушила, что такая помощь есть, чтобы побаивались, все и верят. Она сама все выдумывает, и про оливковую рощу, выросшую за ночь, и про чудовище в пещере, и про клад, и про свою молодость тоже…