Читать «Анатомия страха» онлайн - страница 85

– По-твоему, это тот самый?

– А кто же еще?

– Но его рисунки уже появились в газетах. Видимо, кто-то решил прославиться и подражает. Ты уверен?

Натан вгляделся в рисунок.

– Да, выполнен иначе, помягче, штрихи не столь отчетливые, наверное, он использовал карандаш иного типа… – Его опять зазнобило. – Можно достать его из пакета?

Терри взглянула через плечо. Коллинз обсуждала что-то со своими людьми. Протянула Натану перчатки:

– Давай, только быстро.

Натан натянул перчатки и достал рисунок.

– Да, карандаш мягче, чем прежде. И больше оттенков и прорисовки.

– А что у него на руке?

– Не знаю, – ответил Натан, с трудом сдерживая озноб. – Похоже, какой-то символ расистов.

– Необходимо увеличить. Но черта с два Коллинз позволит это сделать. – Терри покосилась на факс, потом на Коллинз – та стояла, отвернувшись, прижав к уху мобильник, – и быстро вставила рисунок в аппарат.

Через тридцать секунд она положила в карман довольно сносную копию. Отнесла рисунок Коллинз.

– Спасибо.

– Удалось выяснить что-нибудь новое?

– Пожалуй, нет.

Коллинз обратилась к Натану:

– Вы должны пойти со мной, дать показания.

– Но я их уже дал агенту Ричардсону.

– Да, – согласилась Коллинз, – но это нужно сделать официально. Таковы правила.

41

Он может прекратить все сейчас, и тогда никто ничего не узнает. Но разве он этого хочет? Чтобы о нем никто никогда не узнал? Когда впереди такая важная миссия? Он раскладывает на столе несколько рисунков, которые сделал для вдохновения. Да, хорошо, однако надо все увидеть снова, чтобы обдумать, где и когда.

Он замирает на момент и начинает рисовать.

Да, сейчас он действительно продвинулся вперед.

Теперь осталось рассчитать время. На сей раз это будет что-нибудь по-настоящему большое. Грандиозное.

42

Я опять шел по коридору манхэттенского отделения ФБР, но уже в другом настроении. По бокам – агенты Ричардсон и Коллинз. Ричардсон не переставая болтал о бейсболе, политике и погоде. Коллинз молчала.

Меня пригласили в комнату без окон, где стояли только стол и два стула. Попросили подождать, сказали, что скоро вернутся. Миновало десять минут. За ними еще десять. Я ходил, мерил комнату шагами, двенадцать в одну сторону, девять в другую. Перед глазами картинка: Кордеро на полу, в луже крови. Каждую минуту поглядывал на часы. Прошло еще двадцать минут, когда открылась дверь и появилась Коллинз с каменным лицом. Она села, тщательно одернув юбку. Раскрыла блокнот, указала в сторону видеокамеры в углу под потолком:

– Наша беседа будет записана. Так положено.

Я кивнул.

Глядя в камеру, она отчетливо произнесла дату и время, затем фамилии, свою и мою, и задала первый вопрос, на который я уже отвечал раза три: во сколько я вернулся домой из Бостона. Потом спросила о моих отношениях с Мануэлем Кордеро.

– У нас не было никаких отношений, – произнес я. – Он работал управляющим в доме.

– Вы с ним ладили?

– В каком смысле?

– Успокойтесь.

Я не мог. В ее тоне и застывшем лице было что-то очень противное.