Читать ««Святой Мануэль Добрый, мученик» и еще три истории» онлайн - страница 19

– Ты так зачастила на исповедь, Анхелита, уж не собралась ли в монашки?

– Не опасайся, матушка, – отвечала я, – мне и здесь хватит дела, наша деревня – вот мой монастырь.

– Покуда замуж не выйдешь.

– Об этом я не помышляю, – возразила я.

И, встретившись с доком Мануэлем в следующий раз, я спросила, глядя ему прямо в глаза:

– Дон Мануэль, а существует ад?

Он же мне в ответ без запинки:

– Для тебя, девочка? Нет.

– А для других?

– Не все ли тебе равно, раз ты туда не попадешь?

– Не все равно из-за других. Существует он?

– Ты в небо верь, небо мы видим. Погляди-ка.

И он показал мне высь над горою и ее отражение в озере.

– Но ведь надо верить в ад, как веришь в небо, – возразила я.

– Да, надо верить во все, чем учит нас святая мать наша Католическая Апостольская Римская Церковь. И довольно!

Я прочла глубокую и неведомую грусть в глазах его – голубых, как воды нашего озера.

Девятая

Те годы прошли как сон. Образ дона Мануэля занимал все больше места у меня в душе, хотя сама я этого не замечала, потому что человек он был такой же вседневный, такой же насущный, как хлеб, которого просим мы у Бога, когда читаем «Отче наш».

Сколько могла я помогала ему в трудах, навещала его больных – наших больных – девочек-школьниц, приводила в порядок покровы и облачения и вообще состояла при нем в дьяконицах, как он меня прозвал. По приглашению одной подруги я на несколько дней поехала в город, но сразу же вынуждена была вернуться, потому что в городе я задыхалась, мне не хватало чего-то, потребность видеть воды нашего озера была как жажда, потребность видеть уступы нашей горы – как голод; но самое главное – мне не хватало дона Мануэля, словно бы он звал меня издалека, словно бы вдали от меня он подвергался опасности, словно я была ему нужна. Во мне уже зарождалось чувство материнской нежности к моему духовному отцу, мне хотелось облегчить тяжесть креста, возложенного на него с рождения.

Десятая

Так дожила я до двадцати четырех лет, когда вернулся из Америки с прикопленным капитальцем брат мой Ласаро. Он приехал к нам, в Вальверде-де-Лусерну, с намерением увезти нас с матушкой в город, возможно даже в Мадрид.

– В деревне, – говорил брат, – человек тупеет, грубеет и беднеет.

И он добавлял:

– Цивилизация – противоположность деревенского застоя. Никакой буколики, не для того я посылал тебя в пансион, чтобы ты прозябала в глуши среди неотесанного мужичья.

Я слушала молча, хотя и полна была решимости воспротивиться переселению; но матушка наша, которой в ту пору перевалило за шестьдесят, восстала с первых же слов: «Не в мои годы менять гнездо», – сказала она для начала, но потом ясно дала нам понять, что не может жить там, где не будет ее озера, ее горы, а главное – ее дона Мануэля.