Читать «Научно-фантастические рассказы американских писателей» онлайн - страница 185

— Неужели ты бросила его здесь одного? На весь день!..

— Нет, всего на несколько минут, пока я делала покупки…

— Ты оставила его здесь? Боже милосердный! — Андерхил схватил ее за руку, — Идем! Надо немедленно же забрать его отсюда.

Они оба посмотрели туда, где за оградой, словно преследуемые кем-то, носились мальчишки, девчонки отчаянно царапались и хлестали друг друга по щекам, а от одной из кучек ссорящейся и дерущейся детворы вдруг отделилась маленькая фигурка и понеслась куда-то, сшибая всех на пути.

— Он там, среди них, я знаю! — воскликнул в отчаянии мистер Андерхил, и в то же мгновение они увидели Джима. С воплем и плачем он мчался через лужайку, преследуемый несколькими сорванцами. Вот он упал, поднялся, снова упал, не переставая издавать дикие вопли, а его преследователи хладнокровно обстреливали его из духовых ружей.

— Я заткну эти проклятые ружья им в глотки! — разъярился мистер Андерхил. — Сюда, Джим! Сюда.

Джим устремился к воротам, на голос отца, и тот подхватил его на лету, словно брошенный кем-то узел с мокрой и грязной одеждой. У мальчика текла кровь из носа, штанишки были изодраны в клочья, и весь он с головы до ног был измазан грязью.

— Вот тебе твоя площадка! — сказал мистер Андерхил сестре и, опустившись на колени, прижал к себе сына. — Вот твои милые невинные малютки из хороших семей. Да это же настоящие маленькие фашисты! Если я еще раз увижу своего сына здесь, скандала не миновать! Идем, Джим. А вы, маленькие ублюдки, марш отсюда! — прикрикнул он на детей.

— Мы ничего не сделали, — хором ответили дети.

— Боже мой, куда мы идем! — патетически воскликнул мистер Андерхил.

— Хэлло, Чарли! — вдруг снова услышал он знакомый голос. Опять этот мальчишка! Он отделился от группы детей и, улыбаясь, небрежно помахал мистеру Андерхилу рукой.

— Кто это? — спросила Кэрол.

— Откуда я, черт побери, знаю! — в сердцах воскликнул мистер Андерхил.

— До свидания, Чарли. До скорого свидания, — крикнул мальчик и исчез.

Подхватив сына на руки и взяв за локоть сестру, мистер Андерхил направился домой.

— Отпусти мой локоть, — промолвила Кэрол.

* * *

Ложась спать, мистер Андерхил буквально дрожал от гнева. Чтобы успокоиться, он выпил кофе, но это не помогло. Он готов был размозжить головы этим отвратительным сорванцам; да, да, именно отвратительным, с дьявольски хищными лисьими мордами. Сколько хитрости, злобы, коварства, бессердечия запечатлелось на них! Во имя всего прекрасного, что существует еще на свете, — кто оно, это новое поколение? Банда головорезов, висельников, громил, молодая поросль кровожадных кретинов и истязателей, в кровь которых уже проник страшный яд безнадзорности? Мистер Андерхил беспокойно ворочался в постели. Наконец он встал и закурил папиросу. Но и это не помогало. Вернувшись домой, они с Кэрол сильно поссорились. Они некрасиво кричали друг на друга, подобно павлинам, дерущимся в прериях, где приличия и условности были бы смешной и нелепой причудой. Теперь ему было стыдно за свою невыдержанность. Нельзя отвечать грубостью на грубость, если ты настоящий джентльмен. Он хотел спокойно поговорить с ней, но Кэрол не дала ему. Черт возьми! Она решила сунуть мальчишку в эту чудовищную машину, чтобы она раздавила его. Она хотела, чтобы поскорее поставили на нем штамп, номер, чтобы побои и пинки сопровождали его от детской площадки и детского сада до самых дверей школы и университета, а потом даже и там. Если Джиму повезет, то в университете истязание и жестокость примут более утонченные формы, не будет крови и слюны, они останутся по ту сторону детства, и у Джима к годам его зрелости появится бог весть какой взгляд на жизнь, может, он сам захочет стать волком среди волков, псом среди псов, дьяволом среди дьяволов. Однако зла в мире слишком много и без этого, больше, чем следует. Мысль о десяти-пятнадцати годах мучений, которые предстоит перенести Джиму, заставила мистера Андерхила содрогнуться. Он чувствовал, как хлещут, жгут, молотят кулаками его собственное тело, как выворачивают суставы, как избивают и терзают его. Он содрогался, он чувствовал себя медузой, брошенной в камнедробилку. Джим не выдержит этого, он слишком хрупок, он слишком слаб!