Читать «Маленькие пленники Бухенвальда» онлайн - страница 24

— А может, он и сюда придет! — оживился Воробушек.

— Конечно! Прийдет сюда с бойцами, всех эсэсовцев перебьет и нас освободит. Ты только не плачь больше.

— Не буду.

Дежурный объявил о начале следующего урока. Все быстро расселись и приготовились слушать.

Илюша вспомнил о своей четвертинке хлеба и пощупал ее рукой.

Все острее края корки, а середина продавилась, осела. «Надо бы съесть на перемене, — подумал мальчик, глотая слюну. — Нет, хорошо, что не съел. До ужина еще далеко. Съем на второй перемене». И он вынул руку из кармана.

— Ну, а теперь, ребята, приготовьте тетради и карандаши, — сказал учитель, ласково оглядев своих учеников выцветшими, усталыми глазами. — Будем учить буквы.

Он взял кусочек мела и подошел к доске, которую Петька принес из спальни. Бледная, худая рука старика немного дрожала. Он неторопливо, старательно вывел первую букву.

— Это буква А. Повторяйте за мной.

— А-а-а, — протянули негромко дети.

Потом на доске появилось еще несколько букв. Ребята не только повторяли их названия вслед за учителем, но и записывали в тетрадках. Чем не настоящая школа?

Занятия шли успешно.

Написав в тетрадке очередную букву, Илюша горделиво оглянулся в сторону Петьки. Но того почему-то на месте не оказалось.

Куда он вдруг пропал?

На сторожевых вышках, окружающих Бухенвальд, как всегда, день и ночь стояли часовые — эсэсовцы, вооруженные автоматами. Спокойно пил коньяк в своем кабинете начальник лагеря. Если бы знали они, что в восьмом блоке русские дети изучают грамоту!

Не узнают! У входа в барак дежурят надежные ребята.

Сейчас стоял на часах Петька Блоха. Вернее, он не стоял, а потихоньку похаживал, беря в руки то метлу, то скребок. Возле барака уже ни одной соринки не осталось, а он все наводил чистоту и зорким глазом поглядывал вокруг, не грозит ли опасность. Особенно внимательно Блоха следил за главными воротами лагеря.

Вот в лагерь через железную арку прошел эсэсовец. Петька провожает его взглядом и старается угадать, куда пойдет немец. «Наверное, в ревир или в свинарник».

«Свиньями любоваться!..»

Вот через ворота прошел еще один. Этот быстрыми шагами направился к кухне. «Жрать захотел».

Эсэсовцы могли появиться отовсюду. Вывернется какой-нибудь из-за угла барака — и тут нужно не прозевать. Помедлишь немного, растяпишь рот — ну и беда случится, не успеют в бараке вовремя спрятать классную доску и все остальные ученические принадлежности.

БУХЕНВАЛЬДСКИЕ СОЛОВЬИ

Воскресенье…

В этот день все команды лагеря работали до двенадцати часов.

Колонны заключенных возвращались в бараки. Медленно брели уставшие люди. В хвосте каждой колонны покачивалось несколько носилок с мертвыми. Так ежедневно. Люди падали замертво от непосильной работы. Многих по малейшему поводу пристреливала охрана.

Тянулись и тянулись колонны через главные ворота лагеря, возле которых стояла кучка музыкантов-невольников. Они играли визгливый немецкий марш. Эта неуместная музыка была дополнением к издевательствам.

На воротах, через которые завтрашние мертвецы несли сегодняшних, надпись: «Каждому — свое». А выше ее: «Прав ты или не прав — для Германии это ничего не значит».