Читать «Ожерелье королевы» онлайн - страница 58

Они слышали, как швейцарец объяснял причину этого шума.

— Мой лейтенант, — говорил он, — это дамы с каким-то мужчиной, который назвал меня только что мошенником. Они хотят вломиться сюда.

— Что же тут удивительного, если мы хотим войти, раз мы из дворца?

— Желание может быть, и вполне естественное, сударь, но это запрещено, — отвечал офицер.

— Запрещено! Кем это, черт возьми?

— Королем.

— Прошу извинить меня, но не может быть, чтобы король желал оставить придворного офицера ночевать на улице.

— Сударь, не мое дело обсуждать намерения короля; мое дело только исполнять его приказания, вот и все.

— Однако, лейтенант, приоткройте немного дверь, чтобы нам разговаривать было удобнее, чем через деревянную перегородку.

— Сударь, повторяю вам, что мне приказано держать дверь запертой. Если же вы, по вашим словам, офицер, то должны знать, что такое приказ.

— Лейтенант, вы говорите с командиром полка.

— Прошу извинить, мой полковник, но у меня точный приказ.

— Подобные приказы не касаются принцев. Ну же, сударь, я принц и не могу ночевать на улице.

— Монсеньер, я в отчаянии, но я имею королевский приказ.

— Разве король приказал вам гнать прочь своего брата как нищего или вора? Я граф д’Артуа, сударь! Черт возьми! Вы рискуете многим, оставляя меня мерзнуть у двери!

— Монсеньер граф д’Артуа, — сказал лейтенант, — Бог мне свидетель, что я готов отдать всю свою кровь за ваше королевское высочество… Но король, доверив мне охранять эту дверь, соизволил лично приказать не открывать никому, даже ему самому, королю, если он придет после одиннадцати часов. Поэтому, монсеньер, я приношу вам свои нижайшие извинения, но я солдат, и если бы мне пришлось видеть вместо вас за этой дверью ее величество королеву, дрожащую от холода, то я ответил бы ее величеству то же самое, что с прискорбием сказал вам.

Сказав это, офицер пробормотал почтительнейшим тоном: «Доброй ночи» — и неспешным шагом вернулся к своему посту.

Что касается часового, замершего под ружьем у самой двери, то он не смел даже дышать и сердце у него билось так сильно, что если бы граф д’Артуа прислонился, в свою очередь, к двери, то мог бы услышать его учащенные удары.

— Мы погибли! — сказала королева своему деверю, взяв его за руку.

Он ничего не ответил.

— Знает ли кто-нибудь, что вы выходили? — спросил он.

— Увы, не имею понятия, — отвечала королева.

— Может быть, приказ, отданный королем, имел в виду меня, сестра моя. Король знает, что я выхожу ночью и иногда возвращаюсь поздно. Графиня д’Артуа проведала что-нибудь и пожаловалась его величеству — вот и причина этого деспотического распоряжения!

— О нет, нет, брат мой… Я вам от всего сердца признательна за деликатность, с которой вы стараетесь меня успокоить. Но, поверьте, эта мера — для меня, или, вернее, против меня!

— Не может быть, сестра моя… Король слишком уважает…

— Да, а между тем я здесь, у ворот, и завтра из-за совершенно невинной истории разразится ужасный скандал! О, у меня есть враг, наговаривающий на меня королю. Я это прекрасно знаю.