Читать «Ожерелье королевы» онлайн - страница 48

— Девки из Оперы, воображающие себя вправе давить бедный люд, потому что имеют по десяти тысяч ливров в месяц, чтобы откупаться от больницы.

Бешеное «ура» раздалось в ответ на эти последние оскорбления.

Волнение проявлялось у обеих дам неодинаково. Одна, вся задрожав и побледнев, отодвинулась в глубь кабриолета, а другая решительно высунула голову, нахмурив брови и стиснув зубы.

— О сударыня, — воскликнула ее спутница, оттаскивая ее назад, — что вы делаете?

— К комиссару! К комиссару! — продолжали кричать в толпе. — И пусть они назовут себя.

— О сударыня, мы погибли, — сказала дама помоложе на ухо своей спутнице.

— Мужайтесь, Андре, мужайтесь, — отвечала та.

— Но вас увидят, могут узнать!

— Посмотрите через заднее окошечко, сидит ли Вебер сзади.

— Он пытается сойти, на него набросились, он отбивается. А, вот он подходит.

— Вебер, Вебер! — сказала по-немецки дама. — Помогите нам выйти.

Слуга повиновался и, отодвинув сильным движением плеч толпу, отстегнул фартук кабриолета.

Обе дамы легко спрыгнули на землю.

В это время толпа обрушила свою ярость на лошадь и на кабриолет, разломав его кузов.

— Да в чем дело, ради Бога? — продолжала по-немецки старшая дама. — Вы понимаете тут что-нибудь, Вебер?

— Честное слово, нет, сударыня, — отвечал слуга, которому на этом языке было легче объясняться, чем по-французски, продолжая раздавать вправо и влево здоровые пинки ногами, чтобы выручить свою госпожу.

— Да это не люди, а какие-то дикие звери! — продолжала дама по-немецки. — В чем они меня обвиняют? Ну?

В эту минуту учтивый голос, составлявший резкую противоположность раздававшимся вокруг дам угрозам и оскорблениям, отвечал на чистом саксонском диалекте:

— Они обвиняют вас, сударыня, в нарушении появившегося сегодня утром распоряжения парижской полиции, запрещающего до весны езду в кабриолетах, и без того небезопасную даже по хорошей мостовой, а теперь прямо гибельную для пешеходов в эту гололедицу, когда так легко попасть под колеса.

Дама обернулась, чтобы узнать, откуда раздался этот вежливый голос среди грозившей ей толпы, и заметила молодого офицера, которому, чтобы добраться до нее, пришлось, вероятно, сражаться так же энергично, как и Веберу, чтобы оставаться на своем месте.

Приятная и благородная наружность молодою человека, его высокий рост и мужественный вид понравились даме, и она поспешила ответить по-немецки:

— О Боже мой, сударь, я ничего не знала об этом распоряжении, решительно ничего.

— Вы иностранка, сударыня? — спросил молодой офицер.

— Да, сударь. Но скажите, что мне делать? Они ломают мой экипаж!

— Надо им оставить доламывать его, сударыня, и скрыться тем временем. Население Парижа озлоблено против богачей, выставляющих напоказ свою роскошь перед голодными и терпящими нужду людьми, и на основании сегодняшнего распоряжения вас отведут к комиссару.

— О, никогда, — воскликнула дама помоложе, — никогда!

— В таком случае, — продолжал со смехом офицер, — воспользуйтесь проходом, который я сделал в толпе, и исчезайте.

Эти слова были сказаны развязным тоном, который дал иностранкам понять, что офицер слышал замечания толпы относительно содержанок господ де Субиза и Эннена.