Читать «Глубинка» онлайн - страница 175

— Ты это о чем? — забеспокоился Семен.

— О том, — в улыбке расплылось лицо Василия, — что с вольной в кармане с каторги не бегут, по тайге не хоронятся.

Семен дернулся, вскочил на ноги. Табуретка со стуком покатилась к порогу.

— Ты зачем это врешь?! — недобрый огонь забродил в глазах Семена. — Ты откудова взял, что я беглый?!

— Не хайлай, — хмуро предостерег Василий. — Живи, старайся, чем тебе здесь не воля?

— Мужики-и, сдурели? Свару в тайге заводите! — сунулась к ним Устя, но Василий жестом осадил ее.

— Слышал, Сенька? Верно баба говорят — тайга вокруг, глухомань… В село пойду я. Утром и двину.

— Ага, — Семен сцепил зубы. — Валяй, я тоже ударюсь следом.

— Боишься, артель-то приведу, да не туё? Жандармскую? — Василий махнул рукой. — Брось. Тайга — государства вольная, тут своя правда, тут не выдают.

— Крутишь! — выкрикнул Семен. — Глаза отводишь. Чужими руками отделаться замыслил, своих марать боишься — богу молишься!

— Тю-ю, дурень, — снова отмахнулся Василий. — Говорю — сядь, обмозгуем, дело обчее. Чего кажилишься?

— Неча мозговать. Давай мне мою долю, и весь сказ! — не унимался Семен. — Вольный я казак? Вольный!

— Матерь божья, заступница, — меленько закрестилась в темном углу напуганная Устя.

— Вольный, — жамкая ручищей бороду, согласился Василий, — а все ж дурак… Устя, давай ужин на стол. Я скоро.

Василий натянул армяк, вышел. Устя, как и Семен, прислушалась к удаляющимся шагам, спросила из темноты:

— Уходишь, Семен, решился? — Вышла из угла, прижала к груди руки. — А я-то думала, сломался ты… Уйдешь, а я как же?

— А? — бессмысленно глядя на нее, переспросил Семен.

— Со мной-то что станет?

— Уйдем. Вместе. Ночью, как заснет.

— Бог тебя наградит, Сеня! — обрадовалась Устя. — Бог, Сеня…

— Тихо ты! — Семен ударил кулаком по колену. — Ужин давай, чтоб все складно было, как наказал. — Хитрый, черт.

Пока Устя собирала ужин, вернулся Василий. Сдвинув в сторону чашки, поставил на стол берестяной туесок, сказал:

— Все тут, без утайки. — Он высыпал содержимое туеска, и все трое молча уставились на грудку золота песком и самородками, блекло отсвечивающую на щербатом столе.

— Вот твое, — Василий ладонью отгреб ровно половину, пододвинул Семену. — Небось не в обиде? Бери и поутру мотай на все четыре. Теперь же ночь, прогонять не стану.

Блеснами заиграли глаза Семена.

— Эх-эх ты, сколь! — Обрадовался он и испугался. — Многовато одному-то. Отбавь. Двое вас.

— А я на двоих тебе и отсыпаю, — округляя ноздри, усмехнулся Василий. — Радуй душу. Я себе добуду.

Семен промолчал. Устя поймала взгляд мужа, брошенный в запечный угол, закусила руку.

— Ва-а-асенька! — охнула она, оседая на скамью.

— Цыц! — полоснул ее взглядом Василий. — Кого пожалела, металлу?.. А ты бери, Семен, бери. Твое кровное.

— Тогда благодарствую, — поклонился Семен. — Верно скажу, что должон. Чего там! Ты в аккурат догадался — беглай я. А этого хватит откупиться.

— Оно и ладно, — Василий сел на табуретку, отчего она хрустнула всеми суставами, шумно захлебал похлебку.