Читать «По рельсам, поперек континентов. Все четыре стороны. книга 1» онлайн - страница 45

В Маймио мы вернулись быстро — ведь почти на всем протяжении пути ехали под уклон. На всех маленьких станциях нам к поезду приносили еду. У Сиг Ай объяснил, что солдаты заказывают ее заранее по телеграфу: и верно, на самом захудалом полустанке, едва поезд подходил к платформе, к нему подбегал мальчишка и, не смахивая с лица дождевых капель, с поклоном передавал в дверь вагона с солдатами узелок с едой. Ближе к Маймио солдаты заказали по телеграфу цветы, и по прибытии все поголовно вышли на перрон с пятнами от карри на гимнастерках, с бетелевыми кляпами во рту и с букетами цветов, с которыми обращались бережнее, чем с винтовками.

— Можно мне идти? — обратился я к У Сит Айю, гадая, уж не арестуют ли меня за проезд по запретной зоне.

— Вы можете идти, — сказал он с улыбкой. — Но вы больше не должны садиться на поезд до Гоктейка. Если сядете, будут неприятности.

Вьетнам, 1973 год. Пассажирский поезд Хюэ-Дананг

С самолета серые, тусклые, ничего не отражающие воды Южно-Китайского моря казались холодными, как лед; на болотах там и сям зияли пустые могилы — по буддистскому обычаю круглые; а древний город Хюэ, былая столица, утопал в снегах, наполовину погребенный под сугробами. Но то был не снег, а мокрый песок; круглые могилы на поверку оказались воронками от бомб.

Хюэ выглядел престранно. В Сайгоне на каждом шагу попадались укрепления с колючей проволокой, но разрушений было мало; в Бьен Хоа я увидел разбомбленные дома; в Кан Тхо рассказывали, что на дорогах засады, а больница была переполнена ранеными. Но в Хюэ я увидел войну воочию и ощутил ее запах: грязные, разбитые танками дороги, люди с узлами, бегущие под дождем, солдаты в бинтах ковыляют по разрушенному городу, утопая по щиколотку в жидкой глине — как-никак сезон муссонов — или целятся в тебя из битком набитого кузова грузовика. В движениях людей какая-то патологическая слаженность. Почти все улицы перегорожены колючей проволокой, дома наспех обложены мешками с песком. На следующий день в поезде мой знакомый-американец, которого я тут назову кодовым именем Кобра-1 (он и его жена — Кобра-2 решили за компанию со мной и моим переводчиком Дайэлом прокатиться до Дананга), сказал: «Глядите — ни одного дома без пробоины!». И верно: в стене каждого здания была хотя бы одна жутковатая расселина — казалось, куски выдирали «с мясом». Все в городе было какое-то темно-бурое и создавало ощущение, что над этими местами грубо надругались: мутные лужи расплескивались все шире, мерзостные пятна напоминали об атаках. В архитектуре чувствовались следы имперского духа (память о вьетнамских царях и французских колонизаторах), но чувствовалось: надежда на лучшее, которую внушает это изящество, совершенно напрасна.