Две чаши, обогнав одна другую,над мраморным бассейном вознеслись,и с верхней разговорчивые струик воде безмолвной протянулись вниз, —5 к той, что внимает им, в ответ даруяв горсти для них припрятанный сюрприз:кусочек неба, сквозь листву густуюи тьму глядящий, как из-за кулис.9 Сама спокойно разместившись в чаше,она легла с краями наравне,спускаясь каплями, как бы во сне,12 по мшистой бахроме седобородойк зеркальной глади, что на самом днеулыбкой оживляют переходы.
Люксембургский сад
Под крышей за калиткой взапертикружатся то и дело табунылошадок пестрых, родом из страны,что долго медлит прежде, чем зайти.Хоть многие в повозку впряжены, —отвага их под стать горящим взглядам.Свирепый красный лев ступает рядоми слон невероятной белизны.9 А вот олень — взаправдашний почти, —но с голубою девочкой, ремнямик седлу пристегнутою, лет пяти.12 Верхом на льва взобрался мальчик белый,его глаза волнения полны,а лев оскалил зубы до предела.15 И слон невероятной белизны.16 И скачут бесконечными рядами…Но девочкам взрослеющим чего-тоздесь не хватает, и в разгар полетаони в мечтах парят за облаками.20 И слон невероятной белизны.21 Но все к концу несется неуклонно,хоть крутится бесцельно допоздна.Вот красный цвет пронесся, вот зеленый,и к профилю объемность сведена…А иногда улыбкой восхищенной,блаженной и слепящей, и влюбленнойигра слепая вдруг озарена.
Как спичка, чиркнув, через миг-другойвыбрасывает языками пламя,так, вспыхнув, начинает танец свойона, в кольцо зажатая толпой,и дружится все ярче и упрямей.8 И вот — вся пламя с головы до пят.7 Воспламенившись, волосы горят,и жертвою в рискованной игреона сжигает платье на костре,в котором изгибаются, как змеи,трепещущие руки, пламенея.12 И вдруг ока, зажав огонь в горстях,его о землю разбивает в прахвысокомерно, плавно, величаво.А пламя в бешенстве перед расправойползет и не сдается, и грозит…17 Но точно, и отточено, и четко,чеканя каждый жест, она разитогонь своей отчетливой чечеткой.
Башня Сен-Николя, Фюрн
Глубь подземелья. Словно там, кудаты выкарабкиваешься вслепуюпо круче вдоль ручья напропалую,поверхность замерцала, как вода,5 утекшая из тьмы, в которой тыбрел наугад, покуда не воскрествой взгляд, не различавший темноты.Прозрев, ты видишь над собой навес9 кромешной тьмы, грозящий каждый мигобрушиться всей тяжестью громады.От страха ты с него не сводишь взгляда.О, этот мрак, увешанный, как бык!13 Но вот тебя спасает из стремниныветреный свет. И пред тобой возникпростор небес, слепящий и пустынный,а где-то — жаждущие дел глубины17 и дни, что лаконичны, как языккартины Патенира, на которой,сорвавшись с места, словно гончих свора,бегут мосты за светлою тропой.21 Ей удается спрятаться порой,прижавшись к дому, саду и заборуи обрести в кустарниках покой.