Читать «Потоп» онлайн - страница 34
Генрик Сенкевич
— Что же вы сделали? — спросила Ол
— Я велел дать по сто плетей бургомистру и тем троим, — выпалил торопливо Кмициц.
Ол
— Вели казнить меня, — воскликнул Кмициц, — но не сердись. Я еще не все сказал…
— Еще? — простонала девушка.
— Они послали в Поневеж за помощью. Оттуда прислали сотню каких-то дураков под командой офицеров. Первых я усмирил раз навсегда, а офицеров… ради бога, не сердись… велел гнать голых по снегу, как сделал это с Тумгратом в Оршанском.
Девушка подняла голову; ее суровые глаза пылали гневом, а щеки покрылись краской.
— У вас нет ни стыда ни совести! — сказала она.
Кмициц взглянул на нее с изумлением, помолчал с минуту и, наконец, спросил нетвердым голосом:
— Это правда или шутка?
— Я говорю без шуток, такой поступок достоин разбойника, но не честного офицера. Я говорю это потому, что мне дорога ваша репутация, что мне стыдно за вас; не успели вы приехать, как все соседи считают вас насильником и пальцами на вас указывают.
— Что мне ваши соседи! Одна собака десять дворов сторожит, и то ей нечего делать.
— Они бедны — это правда, но над ними не тяготеет никаких преступлений, их имя ничем не запятнано. Никого кроме вас здесь не будет преследовать закон.
— Не беспокойся об этом. У нас всяк пан, кто может держать саблю в руках и собрать кое-какую партию. Что со мной могут сделать? Кого я боюсь?
— Если вы никого не боитесь, то знайте, что я боюсь гнева Божьего и… человеческих слез! А позора ни с кем делить я не хочу. Хоть я и слабая женщина, но честь имени, видно, дороже мне, чем тому, кто называет себя мужчиной и рыцарем.
— Ради бога, не угрожай мне отказом. Ты еще не знаешь меня…
— Верю, но, должно быть, и мой дед вас не знал.
Глаза Кмицица метнули молнии, но и в ней заговорила кровь Биллевичей.
— Кидайтесь, скрежещите зубами, — говорила она, — я не испугаюсь, хоть я одна, а у вас целая шайка разбойников: на моей стороне правда. Вы думаете, я не знаю, что вы в Любиче стреляли в портреты и насиловали девушек?! Вы меня не знаете, если думаете, что я всегда буду покорно молчать. Я требую от вас честности, и этого меня не может лишить никакое завещание. Напротив, дед мой поставил непременным условием, чтобы я сделалась женой только честного человека.
Кмицицу, видно, стало совестно за свои проделки в Любиче, потому что он опустил голову и спросил уже более тихим голосом:
— Кто вам рассказал об этом?
— Да вся шляхта говорит.
— Я рассчитаюсь с этими лапотниками, изменниками за их участие, — ответил мрачно Кмициц. — Все это произошло под пьяную руку, а в таких случаях солдаты не умеют себя сдержать. Что же касается девок, то я их не трогал.
— Я знаю, что это они, эти бесстыдники, эти разбойники, ко всему дурному вас подстрекают.
— Они не разбойники, а мои офицеры.
— Я этим вашим офицерам велела выйти вон из моего дома.
Ол