Читать «Потоп» онлайн - страница 33

— Нужно сознаться во всем, — пробормотал он, — делать нечего. Пусть товарищи смеются, что я под башмаком.

И он снова начал ходить по комнате и обдумывать, но наконец ему надоело так долго оставаться одному.

В это время казачок внес свечи, поклонился в пояс и вышел, а следом за ним вошла и молодая хозяйка, с блестящим цинковым подносом в обеих руках, на котором стоял горшочек с дымящимся венгерским и резной хрустальный стакан с гербом Кмицицев. Старый Биллевич получил его когда-то от отца Андрея в память своего пребывания у него в гостях.

Увидев хозяйку, Кмициц подбежал к ней с распростертыми объятиями.

— Ага, — закричал он, — обе ручки заняты, теперь ты не вырвешься у меня. И он нагнулся через поднос, а она отвернула свою русую головку, защищенную только паром, выходившим из горшочка.

— Да перестаньте же, я уроню поднос.

Но он не испугался этой угрозы, а потому воскликнул:

— Клянусь Богом, можно с ума сойти от таких прелестей!

— Вы уж давно с него сошли. Ну садитесь, садитесь. Он повиновался, а она налила ему в стакан вина.

— Говорите теперь, как вы судили в Упите виновных?

— В Упите? Как Соломон.

— Ну и слава богу! Мне бы хотелось, чтобы все в окрестности считали вас человеком степенным и справедливым. Ну рассказывайте, как все было…

Кмициц хлебнул вина и начал:

— Я должен рассказать все по порядку. Дело было так: мещане, во главе с бургомистром, требовали бумаги от великого гетмана или от пана подскарбияна выдачу провианта. «Вы, — обратились они к солдатам, — волонтеры и не имеете права ничего требовать от нас даром. Квартиры мы вам даем из любезности, а провизии дадим тогда, когда будем знать, кто нам за нее заплатит».

— Они были правы или нет?

— По закону правы, но у солдат были сабли, а по старой пословице — «у кого сабля, тот и прав». Поэтому они и ответили мещанам: «Мы сейчас же выпишем разрешение на вашей шкуре». С этого и началось. Бургомистр со своими лапотниками спрятались в одной из улиц, солдаты их осадили; не обошлось, конечно, без выстрелов. Для острастки солдаты зажгли несколько амбаров, а нескольких человек отправили на покой.

— Как на покой?

— Кто получит саблей по голове, тот и идет на покой.

— Господи боже! Да ведь это разбой.

— Поэтому я и поехал. Солдаты сейчас же явились ко мне с жалобами на голод и притеснения. «В брюхе у нас пусто, — говорили они, — что же нам делать?» Я велел позвать бургомистра. Он долго раздумывал, наконец пришел, а с ним еще трое и все стали плакаться: «Пусть бы уж денег не платили, но зачем убивать людей и жечь город? Есть и пить мы бы им дали, но они требовали сала, меду и всяких лакомств, а мы — люди бедные, и у нас этого нет. Мы будем жаловаться, и вы перед судом ответите за ваших солдат».

— Господь вас не оставит, — воскликнула панна, — если вы над ними учинили суд праведный.

— Праведный?

При этом Кмициц сделал виноватое лицо, как школьник, принужденный сознаться в своих шалостях.

— Королева моя, — проговорил он наконец жалобным голосом, — сокровище мое, не сердись на меня…