Читать ««На этой страшной высоте...». Собрание стихотворений» онлайн - страница 57

Из детской молитвы вылетел ангел. Он бабочкой бился о зеркала… Луна подымала оранжевый факел, А звезды спускались на купола… Не те, что рубинами Кремль окружают, Те звезды мертвы (хотя — хороши)… А те, что дорогу вверху продолжают Для космонавтов и — для души. Молитва сверкала, и синие окна Ее отражали, как факел в ночи. Молитвы свивались в такие волокна, Что были остры, как мечи и лучи. ………………………………………… А детская комната пела, и снилось Ей царство Пиноккио или — солдат. Щелкунчик сдавался кому-то на милость, Он — полон заплат, полосат и носат. От одеяла взлетела молитва, Со сложенных рук, с преклоненных колен. На пестром ковре разгорается битва: Убитые есть и — попавшие в плен.

2.11.1979

«Провинция (какая? Все равно)…»

Провинция (какая? Все равно) Давала бал помещичий? Дворянский? Летели кони в странное «давно», Где фрески в залах и на стенах станцы. Тут на эстраде занавес взошел, И местная красавица запела О том, что смерть спасение от зол, Что у любви не видится предела. Она (о, будто бы) бессонницей больна, Она (о, будто бы) рыдает у скамейки, Она зовет, и молится она, У Клеопатры занимает змейки. А в публике и шорох, и молва, Язвительней улыбок не бывает: Она — красавица, помолвлена она, Кого же, бедная, напрасно призывает? Да, у нее есть молодой жених, Он шатен и богат (к тому ж и вправду молод), Во фраке, скромен, незаметен, тих, Хотя я глазах его ревнивый холод. Но самое ужасное, что ей Другой, совсем другой сегодня мнится… Она его не знает, он — изгой: Онегин, ангел, голубая птица.

14.11.1979

«Так забывают дети…»

Так забывают дети, Так помнит покорно мать, Но созданы мы на свете, Давая, не принимать. Щедры и прозрачны руки, Светлы и сухи глаза, А вечером звон и стуки И в поле пустом — гроза. И путник далекий где-то, Блуждая, увидит дом, Чьей памятью лишь и светом Он снова во тьме ведом.

Париж

«Принимая любовь, как судьбу…»

Принимая любовь, как судьбу, Я тебя поджидаю в гробу. Ты ушел, как уходят на час, Ты вернешься, как в первый раз. Разве кто разведет двоих, Сдвинет руки, нежней твоих, Что над нами в раю легли, Что от страсти не сберегли, Что свели на века навек, Что раздвинут и пыль, и снег, Что далеки, теплы, щедры Все обиды и все дары? Прибран рай, словно в день седьмой. Ты придешь — и ты будешь мой.

Париж

«Из радости несбывшейся такое…»