Читать «Донская повесть. Наташина жалость (Повести)» онлайн - страница 120

Но что там впереди будет — увидится. А пока Тихону хотелось просто пожить дома, хотелось хоть немножко легко пожить, повольничать.

В хуторе Тихон встретил своего дружка детства, почти сверстника Федосея Минаева, Репья, как его звали, за задиристый характер и манеру придираться ко всем встречным и поперечным.

Тому в жизни повезло: отец его, подлежащий раскулачиванию, догадался вовремя умереть, и Федосей по этой причине остался в хуторе, работал в колхозе, хотя в душе и проклинал его.

Был и он немного на фронте. Но потом сбежал из части и тайком заявился домой. Несколько месяцев скрывался в коровьем катухе, в замаскированной яме, куда жена подавала ему питье и еду. А когда Красная Армия отступила и власть из хутора уехала, показался на люди.

По-разному хуторяне отнеслись к Тихону: иные — с опаской, настороженно косясь на него; большинство — просто с ненавистью (он это видел и отвечал тем же); и только кое-кто, как Федосей, обрадовался ему.

В тот раз, когда Тихон повстречал Годунов, он заходил на свое бывшее подворье. Осмотрел пустой дом, сараи и все другие постройки: погреб, колодец и прочее. Все здесь было сделано по-хозяйски, прочно, и Тихону это понравилось.

На карнизе дома и наличниках окон кое-где уже стерлась порыжевшая краска, и в этих местах были заметны следы пожара. Тихон был доволен теперь, что дом, который он хотел когда-то уничтожить — и по злобе, мстя, и из-за того, чтобы расчистить над ямой место, — от огня тогда уберегли. Выходит, дом для него же и пригодился. Мог ли Тихон предугадать что-нибудь подобное!

Огромные окна и два входа в дом Тихону пришлись не по нутру. Этак от воров, пожалуй, трудно уберечься. Да к тому же и ставни из жидких досок были без болтов для внутреннего запора. Но все это — мелочь, конечно. Переделать нетрудно.

В одной из комнат в углу валялись кожаные, вконец изношенные женские туфли. Тихон ковырнул их носком сапога. «Может, Наташины?» — подумал он. И вдруг приступ бешенства охватил его.

До самого последнего времени в нем где-то под спудом чувств все еще таилась какая-то слабая надежда, даже не надежда, а только тень ее: а может быть, Наташа ждет его?.. Может быть, она еще не вышла замуж? Ведь как-никак, а в трудную для него пору она все же его не выдала.

Но в первые же минуты приезда в хутор, когда он разговаривал с ребятами, от этих надежд его не осталось ничего. И образовавшуюся пустоту в душе заполнила ненависть. Самая доподлинная, неукротимая.

Теперь, если бы даже Наташа и подобрела к нему, чего никак не видно, все равно она для него уже не существовала, так как он придерживался отцовских правил: ищи невесту не богатую, а непочатую.

Тихон вспомнил про зарытый сундук и вышел во двор, снова осмотрелся. Оказывается, так легко было найти яму, а он столько мудрствовал тогда, вымерял. Вот и глиняную насыпь еще можно различить, где когда-то была кухня; вон под углом дома и груша все еще стоит, хоть и остались от нее одни кочерёжки. Ясно, сундук под домом. И кажется, как раз под той комнатой, где валяются обноски женских туфель.