Читать «Эпоха мертворожденных» онлайн - страница 39

— Петр Петрович! Не все журналисты дебилы…

Понравилось всем… Но Скудельников хотел добить начатую тему.

— В вашем Curriculum vitae есть один интересный момент. По заключению психолога у вас завышенный порог такого параметра, как «восприятие справедливости». Намного больше обычного. Вы, проще говоря, очень чутки ко всяческому проявлению несправедливости в любой форме… — Я пожал плечами, мол: «вам — виднее». Он, не останавливаясь, продолжал: — И как, по-вашему, это… — он, резко выбросив левую руку, указал на ряд вздувшихся тел, — справедливо?

— Думаю, да. Пока! Посмотрим, что новый ветер принесет… Несправедливо только, что такое — исключение, а не правило. И то, что они третий день тут лежат, тоже не есть хорошо, для всех нас. Во-первых, воняет, а главное, очень плохая карма.

Бывший полковник СБУ сделав шаг, вновь улыбнулся, в упор посмотрел мне в глаза и, наклонившись, негромко сказал почти на ухо:

— Нет. Это хорошая карма! Самый качественный и продвинутый пиар. Поверьте мне, как доктор — доктору! — Выпрямился, еще раз, чуть прищурившись, просиял и закончил: — Вы же художник, Деркулов! Отойдите от технологий и шаблонов!

Надо признать, Скудельников не соврал. Дисциплина, работоспособность и ответственность возросли на порядок: и у нас, и в целом, в обществе. Перестройка большинства структур прошла за считаные дни, в то время как в обычные, даже сверхблагополучные времена такие масштабные изменения заняли бы месяцы, если не годы.

Пропаганда в одночасье, выскочив из удушающего прессинга надменных и все на свете знающих властителей, вздохнула и включилась на всю мощь (никогда не забуду обычное приветствие одного из бонз в преддверии серьезных проектов: «Ну, что, сборище интеллектуальных импотентов, думать — будем?»).

Наши издания поменялись полностью. СМИ из «не наших», вместо тупого давления и мелких гадостей прошлого, ощутимо прочувствовали тяжкую длань нового Командующего и в одночасье закрылись. Как, не стесняясь, открыто заявил Петр Петрович: «Либо либеральная демократия, либо сражаемся».

Идиотские монологи «ни о чем», льющие воду с полос, а зачастую — и с целых разворотов, сменились динамичной мозаикой новостей, аналитики и спецрепортажей. «Расчлененка» прочно заняла чуть ли не двадцать процентов всего контента.

Отправленная мною командовать «репортажами с мест» Катя Хонич свою работу — заставить, сбивая ноги, лезть спецкоров в любую преисподнюю — знала от и до. Да и в ее изящной головке картины чувственных генитальных ласк как-то умудрялись вполне мирно сосуществовать рядом с документальными кадрами вывернутых промежностей с оторванными яйцами — фото- и видеоматериал шел такой, что закачаешься. Соответственно и результаты не заставили себя ждать: ярость благородная вскипала правильными волнами.

Самые глубокие изменения коснулись основы основ — мессаджей. Для начала мы сменили риторику «виляющих жопами педерастов» на суровую «речь солдата»: без подготовки перешли с «отсосем и вашим, и нашим» на «последний рубеж крестового похода на Русь». Но этого было мало…