Читать «Дело об отравленных шоколадках» онлайн - страница 103
Энтони Беркли
Вернемся, однако, к женщинам-писательницам. Гусеница-писательница в нитяных перчатках в процессе эволюции на следующей стадии превращалась в пишущую даму-куколку, немного смахивающую на повариху из хорошего дома на каникулах; в этой стадии окукливания пребывала как раз миссис Филдер-Флемминг. Потом из подобных куколок вылуплялись бабочки нескольких разновидностей умненькие, бесстрастные бабочки, среди которых было много прехорошеньких и печальных, чьи портреты в последнее время очень охотно помещают иллюстрированные еженедельники. Это бабочки с ясным челом, пересеченным легкой морщинкой, вызванной напряженной работой аналитической мысли. Есть бабочки ироничные, есть циничные бабочки; есть даже бабочки — хирурги и анатомы, проводящие время в воображаемых анатомических театрах (по правде говоря, частенько излишне в этом усердствуя); это бабочки, лишенные плотских вожделений, грациозно порхающие с одного ярко окрашенного психологического комплекса на другой. Бывают бабочки, лишенные чувства юмора. Эти бабочки очень утомительны, и пыльца, которую они собирают, всегда грязновато-серого цвета.
А вот глядя на мисс Дэммерс, на классический овал ее лица и миловидные черты, на ее большие серые глаза, скользя взглядом — и с удовольствием — по ее высокой, прекрасной фигуре, статность которой она умела подчеркнуть, одеваясь с большим изяществом, так вот: глядя на все это, человек непосвященный ни за что бы не угадал в ней даму-сочинительницу. И это отсутствие эволюционных признаков в сочетании с умением писать хорошие книги и было, по мнению мисс Дэммерс, как раз то, к чему современные писательницы, если мыслили они в духе времени, должны стремиться.
Интересно, что никто не решался спросить у нее, как ей удавалось в своих книгах исследовать чувства других людей, если сама она их не испытывала. Ответ был ясен, поэтому, собственно, никто ее и не спрашивал. Ничто человеческое ей не было чуждо, она могла и умела чувствовать. И между прочим, с большим успехом.
На другой день — точнее, вечер, в пять минут десятого — мисс Дэммерс начала свою речь:
— Вчера мы заслушали виртуозное обоснование необычайно интересной версии нашего дела. Методы, которыми пользовался в своем расследовании мистер Шерингэм, должны служить для нас всех в какой-то степени моделью. Он начал с дедуктивного метода и был верен ему до конца, что вывело его на след убийцы. В доказательство же он использовал индуктивный метод. Таким образом, ему удалось продемонстрировать продуктивность и того и другого метода. Со свойственной ему тонкостью мистер Шерингэм совместил индукцию с дедукцией, и не будем упрекав его за то, что эта великолепная работа целиком базировалась на ошибке, а следовательно, и не могла привести к верному решению. Что же делать, просто не повезло.