Читать «Убить Петра Великого» онлайн - страница 114

— А о том дитяте, что ты во грехе прижила! — перешел на шепот князь Ромодановский. — Грех твой на себя девка дворовая взяла, она же и воспитывала твое чадо до пяти лет. А когда девка на покосе надорвалась да сгорела за неделю, тогда отрока твоего пришлось в Макарьевский монастырь определить, где он до сих пор послушником служит.

Треснула незыблемая твердыня, покрывшись многочисленными трещинками — глаза монахини враз повлажнели, а тонкие посеревшие губы едва произнесли:

— Нет…

— Чего же это ты, сестра, перепугалась? — участливо поинтересовался князь, подавшись вперед всем телом. — Хм… Уж не хочешь ли ты меня разуверить? Дескать, померещился отрок. А может, он не тобой прижит? — Инокиня только качала головой, не в силах вымолвить и слово. — Вот за сей грех батюшка твой и отправил тебя в монастырь. Кто же на порченую девку позарится?

— Замолила я свой грех, — глухо отвечала Агафья, с трудом сдерживая рыдания.

— Может, и замолила. А только как теперь поступать?

— Чего тебе надо, князь?

— Ты мне навет на окольничего напиши, а я твоего мальца не трону.

— Не посмеешь, князь! — уже не пряча ненависти, прошипела монахиня. — Род Бутурлиных тебе не простит!

Ухватившись за бока, князь Ромодановский громко рассмеялся, от чего его крупный живот мелко подрагивал. Отсмеявшись, Федор Юрьевич посуровел, вновь превратившись во всесильного судью Преображенского приказа. Между широких бровей залегла глубокая складка, придавая ему еще большую угрюмость.

— Не посмею, говоришь?! Да если мне для дела потребуется, так я весь род Бутурлиных повыведу и ни одного семени не оставлю! А ведомо мне еще и то, что третьего дня ты подъезжала к Макарьевскому монастырю. За ограду заходить не пожелала и отроком своим издалека любовалась. Матвей! — громко крикнул князь, давая понять, что разговор закончен. — Веди мальца! Пусть на отрока своего в последний раз посмотрит. Это ей не из-за забора на него глазеть.

Палач вышел, а Ромодановский сказал, покачав головой:

— Если себя не жалеешь, Агафья, так хоть мальца пощади. Славный отрок растет.

Через минуту под тяжелым шагом палача половица слегка прогнулась, издав тонкий скрип.

— А вот и гости к нам, — ласково проговорил князь, не спеша шагнув к оробевшему отроку.

Отроку было лет двенадцать. Он слегка набычился от неловкости и отступил на шаг назад. Ряса на нем была старая, сшитая из кусков, стопы обуты в сбитые лапти. Тощее тельце перетягивал пояс, концы которого свешивались до самых колен. Он утер обильную влагу, проступившую под носом, и взглянул на приблизившегося Ромодановского.

— Куда же ты нашего гостя определил? — поинтересовался князь у палача.

— В сторожке у меня сидит, — заулыбался Матвей. — Я ему глиняных болванов смастерил. Играет.

— Во что ты играешь, малец? — Ромодановский краем глаза посмотрел на монахиню — закусив губу, та едва удерживала слезы.

— В колодников и палачей, — уверенно ответил отрок. — Дядя Матвей мне дыбу сострогал, вот я на нее татей и подвешиваю.

Губы боярина разлепились в добродушной улыбке — знает палач, чем мальца вразумить.