Читать ««Включен в операцию». Массовый террор в Прикамье в 1937–1938 гг.» онлайн - страница 4

Проблематичным остается и политический смысл кулацкой операции. Преамбула приказа, гласящая, что цель операции против бывших кулаков, уголовников, церковников и кадров антисоветских политических партий «…защитить трудящийся советский народ от их контрреволюционных происков и, наконец, раз и навсегда покончить с их подлой подрывной работой против основ советского государства», не объясняет ни актуальности, ни масштабности, ни чрезвычайности предписанных мер.

Это, впрочем, не помешало ряду историков принять официальную точку зрения: бывшие кулаки и прочие асоциальные элементы мешали успешному социалистическому строительству и потому подлежали искоренению, если не по инициативе, то с полного одобрения трудящихся масс. Читаем у Ш. Фицпатрик в главе «Облава на маргиналов»: Приказ «…отражает обычный для Советов параноидальный страх перед кулаками, однако есть в нем нечто, более присущее германскому нацизму, нежели советскому коммунизму, в частности, идея о том, что социальных улучшений можно добиться, избавив общество от „нечистых“, отклоняющихся от нормы, маргинальных его членов».

Слово «маргиналы» здесь ключевое. Оно, по мнению автора, призвано объяснить социальный смысл операции. Бывшие кулаки — это плохие работники, или просто «бывшие люди» своими установками, воспоминаниями, стонами и охами, надеждой на возвращение к прежним устоям, религиозным умонастроением, не вписывающиеся в новое колхозное сообщество, несовместимые с ним и потому подлежащие искоренению, так же как и уголовный элемент. Кто заинтересован в их устранении? Самый первый ответ гласит — Сталин. Региональные партийные начальники — возражает Ю. Жуков. В демократических выборах на основе новой конституции они усмотрели опасность консолидации антисоветских элементов и вырвали у Сталина согласие на проведение превентивной операции против реальных или мнимых врагов советского строя, одновременно стремясь отвести удар от самих себя как малокомпетентных руководителей.

Дискуссия на февральско-мартовском пленуме ВКП(б) свидетельствует о том, что, действительно, многие секретари обкомов говорили об угрозах, исходящих от бывших кулаков, священнослужителей всех конфессий и бывших членов некоммунистических партий. С точкой зрения Ю. Жукова согласен и Дж. А. Гетти: «Инициатива возобновления [истребительной] кампании необязательно могла исходить от Сталина». Террор развернули местные руководители, по этой причине он стал слепым, безадресным, напоминающим «…неприцельную пальбу по толпе».