Читать «Другие люди» онлайн - страница 30

Страшное, перекошенное невыносимой мукой. Только злой насмешник мог бы сказать, что этот человек получает удовольствие.

Я не почувствовала его оргазма, но, когда открыла глаза, он стоял у кровати со съежившимся членом.

Все позади, слава Богу, все позади.

Глава 4

Томасси

За долгие годы моей практики многие сотни клиентов после вопроса: «Расскажите, как это случилось?» — начинали убеждать меня в том, что им недоступна членораздельная речь. Для большинства людей язык, что мешок, набитый словами, и они вытрясают их из него в надежде, что некоторые соотнесутся со своим значением, позволяющим достаточно ясно выразить мысль, которую они хотят донести до собеседника. Франсина Уидмер, наоборот, старалась найти нужные слова. Если ей казалось, что какой-то фразе недоставало точности, она ее переиначивала. Мозг ее уподоблялся скульптору, работающему над мраморной глыбой: отсекал все лишнее, дабы осталось совершенство. Когда клиент первый раз излагает мне свою историю, я всегда слежу за его или ее лицом. Нервный тик, полный отчаяния взгляд порой могут сказать больше, чем сам рассказ. С Франсиной Уидмер я мог сосредоточиться только на словах. Слушая ее, я начал восхищаться содержимым ее головы.

И тут, надо отметить, требовалась отменная самодисциплина, потому что и снаружи она имела немало достоинств: красивые глаза, великолепные скулы, лебединая шея, светло-синие жилки под белоснежной кожей, фигура танцовщицы.

Будучи очень рассерженной, пусть она и старалась этого не показывать, Франсина не теряла чувства юмора, хотя у большинства людей оно исчезает, стоит им хоть немного разозлиться.

— Благодарю, — вырвалось у меня, когда она закончила описывать собственное изнасилование.

Одна из ее бровей изогнулась.

— В чем дело? — полюбопытствовал я.

— Именно так он и сказал.

— Кто?

— Козлак. Прежде чем уйти, он поблагодарил меня.

Вор, благодарящий обворованного. Если дело дойдет до суда, об этом надо помнить.

— Еще несколько вопросов, Франсина.

— Да?

Обычно мне отвечали: «Хорошо».

— Когда вы впервые почувствовали, что вам может грозить опасность?

Она задумалась.

— Когда он вывалил из штанов свое хозяйство.

— Но не раньше?

— Он зашел по-соседски, попросил сахара. Вел себя дружелюбно.

— Вам не показалось, что за сахаром естественнее зайти жене?

— В наши дни все поставлено с ног на голову. Я, правда, удивилась, что он не зашел к соседям по этажу. Но подумала, что жены могут не ладить.

— Хорошо. А после того, как он вывалил свое хозяйство, вы не подумали, что надо закричать, что крик может испугать его?

— По-моему, я не кричала ни разу в жизни.

— Даже на русских горках?

— Я не любила пугать себя. Видите ли, я поняла, что поведение у него странное, но, если кричать при каждой странности, что встречается тебе, лучше держаться подальше от Нью-Йорка. Поначалу я не ощутила угрозы. Он жил со мной в одном доме. Я несколько раз сталкивалась с ним на лестнице. Он заправлял мой автомобиль. Внезапно сосед повел себя странно. Наверное, я решила, что он эксгибиционист. Понимаете? Не было у меня чувства, что мне грозит опасность.