Читать «Эсэсовцы под Прохоровкой. 1-я дивизия СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» в бою» онлайн - страница 40

Блондин потянул воздух сквозь зубы: «Племянник! И мой друг унтершарфюрер Ауэр!» Якобы с высшим образованием. В любом случае слыл за такого. И это было самое главное. Он был настолько уверен в себе и в уровне своего образования, что всех других считал профанами, особенно — рекрутов, те вообще были дерьмо. Его высокомерной роже соответствовал и голос: тихий, издевательский, надменный:

— Прииижаааать! Господа! Прижать — не имеет ничего общего с вашими подростковыми фантазиями! Винтовку прижать, а не стучать ею по плечу! Если хотите стучать — то большими пальцами! Стучите своими лапами по прикладам, чтобы казарма зашаталась!

Его слова были тщательно подобраны, продуманы и проговорены. Его интонации превосходны. Его методы подготовки — интеллектуальны. Самодовольно улыбаясь, он прислонялся спиной к стене и, растягивая слова, отдавал свои команды:

— Счё-ооо-оттри! Сче-ооо-оттри! Счео-о-оттри!

Никак он не хотел заткнуться.

— Вольно! Когда я снова скажу «счет», тогда вы становитесь на колени. Ясно? На «три» вы вскакиваете, как будто вас кто-то уколол в зад, и резко прижимаете винтовку к плечу. Позднее последует приказ: «На плечо!», но до этого еще долго. Итак, прижать! И если вы стоите, бьете в тот же миг левой рукой по прикладу и держите его! Ясно? Итак, начали сче-о-от…

Нас тренировали. Мы были специалистами, так называемыми специалистами по качкам, и несколько десятков приседаний были для нас пустяком. Приседания стали для нас ежедневным хлебом, наряду с искусственным медом и эрзац-кофе. Но руки — руки слушались все хуже. Они немели, начинали дрожать, винтовка становилась тяжелее мешка с цементом, несмотря на счет «три», винтовка не соскальзывала к плечу, а била по нему до синяков! Большой палец левой руки был не лучше, распухал и становился болезненным. Молодцеватые хлопки все больше превращались в усталое удерживание. «Академик» Ауэр констатировал явления усталости с мягкой улыбкой и изменил свой метод. Он стал беречь свой голос, заменив команды свистком. Длинный свисток означал «счет», а короткий — «три». Когда и это уже не помогало, он легонько оттолкнулся от стены и прошептал:

— Глупость — плохо, леность — тоже. Но глупость и леность вместе — это преступно! Вы не должны делать брачных движений, господа, а усердно овладевать приемами! Втяните, пожалуйста, ваши задницы, господа! Приказа заниматься постельной гимнастикой не было, однако была команда «счет — триии»!

Лечь — встать, лечь — встать! Неужели это никогда не кончится? Ноги стали мягкими, словно пудинг. Плечи горели огнем, а руки ничего не чувствовали. Лечь — встать, лечь — встать! Ауэр ухмылялся, улыбался, словно сатир, а в голове гудело и стучало, казалось, что она стала огромным красным горячим шаром, который вот-вот лопнет! Осторожно, парень! Продолжай, иначе будет хуже! Только не делать неаккуратных движений! Делать так, как будто у тебя только одна задача в этом мире: овладевать приемами! Лечь — встать!