Читать «Год быка--MMIX» онлайн - страница 30

Если бы несоответ­ствия касались лишь двух Маргарит, то это полбеды. Но если и мастер по­хож не на Фауста, то из этого неумолимо следует тот самый вопрос: А кто же тогда Воланд? И есть ли в его образе или в сюжетной линии прямое сход­ство с Фоландом? Или мы опять должны поверить на слово… Кому? Да ему же, Воланду, который уже иронично обвёл нас вокруг пальца с уподобле­нием мастера Фаусту. Выяснить истин­ное отно­шение Автора к Воланду так же просто, как в случае с мастером – Вагнером, нам не удастся. Для ответа на вопрос «Так кто же ты?» нужно сначала напи­сать, а потом истолко­вать целый Роман.

Чтобы завершить анализ «Фауста» как отправной точки создания Романа, нам осталось всего лишь разо­б­раться с сюжетом трагедии Гёте. Можно ли в отно­шении этой книги ответить на вопрос, о чём она? Думаю, что сегодня можно ответить уверен­но, а в первой половине ХХ века могли ответить самые внима­тельные и зоркие читатели, как Булгаков.

Само по себе фило­софское содержание трагедии изнача­льно не вызывает сомнений – речь идёт о есте­ствен­ной науке и о мате­риалисти­ческом мировоззрении, о его про­тиво­речиях с христианским мировоззре­нием и рас­хож­дениях с традицион­ной моралью. Однако фило­софское содержание – ещё не окончен­ный сюжет, и вся вторая часть «Фауста» вос­принималась совре­мен­никами, да и ещё неско­лькими поко­лениями про­сто как набор фантасти­ческих сцен, понадобив­шихся автору для демо­нст­рации поэти­ческого дара и умения обращаться с мас­сой мифологи­ческих образов. И то­лько по про­ше­ствии почти полутора столетий кое-кто из поклон­ников «Фауста» и почитателей таланта Гёте, облада­ющих истори­ческой интуицией, начал подозре­вать весьма ладное.

Для меня картина тоже начала склады­ваться, когда в порядке раз­вле­чения я решил взглянуть на сказку Е.Шварца «Обыкновен­ное чудо», а затем и «Тень» как сюжеты, в которых дей­ствуют идеа­льные сущ­ности, соответ­ству­ющие большим истори­ческим сообще­ствам. Причём в обоих случаях, как и в «Фаусте», речь шла имен­но о науке. В шварцевской «Тени» так и вовсе дей­ствует персонаж под именем Ученый. И так получилось, что основные линии сказочного сюжета соответ­ствуют пери­петиям истори­ческих событий Рос­сии ХХ века, в которых научное сообще­ство играло не последнюю, а может быть и главную роль.

Пере­читав ещё раз «Фауста» и приглядев­шись к картинам второй части трагедии, можно при­й­ти к ана­ло­гичному выводу. Речь здесь идёт об этапах раз­вития научного сооб­ще­ст­ва: вы­ход в свет, на полити­ческую сцену, влияние на ход войн, выход на уровень масштабного преоб­разо­вания природы. Последний, пятый акт, где Фауст увлечён измене­нием соотно­шения суши и морей, соответ­ствует тезису Вернадского о превращении человече­ства, благодаря науке, в геологи­че­ский фактор.