Читать «Ночные откровения» онлайн - страница 80
Шерри Томас
– Быстрее, не то опоздаем на поезд.
Муж направился по коридору к лифту, а Элиссанда предприняла последнюю отчаянную попытку:
– Мы точно должны ехать? Так сразу?
– Ну конечно, – ответил маркиз. – Разве вам не хочется познакомить дядю со своим замечательным мужем? Должен признаться, я немного волнуюсь – никогда раньше не доводилось встречаться с родственниками жены. Но мы с ним непременно поладим.
* * * * *
Развитием своих художественных способностей Фредди был обязан Анжелике. Именно она, увидев его рисунки карандашом, посоветовала попробовать писать акварелью, а затем и маслом. Именно она прочла устрашающий труд по хроматографии масляных красок и кратко изложила его начинающему художнику. Именно она познакомила его с творчеством импрессионистов, привезя посвященный живописи журнал из Франции, где отдыхала с семьей.
Фредерик никогда не мог рисовать ни в чьем присутствии – кроме нее. С незапамятных времен Анжелика находилась рядом, как правило, поглощенная изучением лежащего на коленях очередного толстого тома. Время от времени она зачитывала выдержки из книги: к примеру, научное обоснование быстрого потемнения картин при использовании свинцового сахара, пикантный сонет Микеланджело, посвященный некоему прекрасному юноше, или отзыв о пресловутом «Салоне отверженных».
Так что рисовать вблизи подруги детства было не таким уж необычным делом.
Если бы не ее нагота.
Анжелика устроилась на установленном посреди студии ложе спиной к мольберту и, подперев рукой голову, читала «Сокровища искусства Великобритании».
Волосы женщины – грива темно-русых с медовыми отблесками локонов – были распущены. Кожа сияла, словно подсвеченная изнутри. Плавные линии ягодиц заставляли мужчину стискивать карандаш. Помимо того, в зеркале, намеренно помещенном Анжеликой напротив кровати, он видел отражение груди и затененного треугольника между бедер.
Фредерику приходилось каждую минуту напоминать себе, что цель художника – искусство и воспевание красоты. Привлекательное женское тело – такая же часть природы, как гладкость березовой коры или солнечная зыбь летнего пруда. Он не должен воспринимать это иначе, чем очертания, цвет и светотень.
Но мужчине ничего так не хотелось, как, отложив карандаш, приблизиться к этому волшебному сочетанию очертаний, цвета и светотени и ...
Вместо этого живописец зарылся в свой этюдник – не помогло. Он уже сделал несколько зарисовок: общий набросок композиции, эскиз женского профиля и волос, изображение торса и отражения в зеркале.
– Знаешь, Фредди, – заговорила Анжелика, – до возвращения в Англию я полагала, что неудачный роман с леди Тремейн превратит тебя в надутого буку. Но ты совсем не изменился.
Затрагивать щекотливые темы было как раз в ее духе. Фредерик посмотрел на пустой холст.
– Прошло много времени – целых четыре года.
– И ты излечился от нее?
– Это не было болезнью.
– Ну тогда от потери?
– На самом деле, маркиза никогда не была моей, – потянулся Фредди за острее заточенным карандашом. – Кажется, я с самого начала понимал, что нам недолго быть вместе.