Читать «Записки молодого варшавянина» онлайн - страница 7

Окончательно выведенная из себя Марыся вскочила и, зашипев, бросилась к пристани. Тут уж отец не вы­держал. Он быстро расплатился, и мы отправились вслед за ней. Возвращение в отель прошло при полном молчании, да и дома я не услышал за дверью ни ссоры, ни вздохов — вообще ни единого звука. Видно, старик решил проявить характер. В конце концов, платил-то за все он. Утром отец сухо сообщил мне, что наш отъезд наступит раньше, чем предполагалось, и на следующий день, который оказался серым и дождливым, мы сели в его «крайслер» и тронулись .в обратный путь, в Польшу.

Марыся, перепуганная молчанием отца, немедленно сменила тактику: во время всего путешествия она забо­тилась о нем, как о любимом дитяте. Из страха поте­рять хорошо оплачиваемое место она подсовывала ему бутербродики и раскуривала для него сигареты, когда он вел машину, и вообще стала тихой, податливой, пе­чальной и любящей. Но старик больше уже не позволил себя провести, и я полюбил его за это. Он принимал все ее услуги и любезности с вежливой улыбкой, со словами благодарности, но не коснулся и пальца ее. Я заметил в глазах Марыси холодный ужас: если он бросит ее, она нигде не найдет такого хорошего места, потому что вре­мя уже начинало слегка портить ее кожу, особенно шею. Когда мы делали остановки, он уходил со мной вдвоем, оставляя Марысю наедине с ее горькими мысля­ми. В  Варшаве они исчезли из моего поля зрения. В школе начались занятия, и Венеция понемногу стала бледнеть в моих воспоминаниях. Лишь через два месяца я узнал, что мой отец снова холост, а Марыся, получив отступного, ушла к какому-то саксофонисту, будущее с которым не внушало уверенности.

Итак, спустя четыре года, в день моего рождения, 24-го сентября 1938 года, я сидел со своим отцом-маго­метанином и его Ядей, дочерью дворника. Они уже вер­нулись из Венеции. У моего старика была явная склон­ность к дамам из простонародья. Я знал, что за эти брачные истории его бойкотируют в светском обществе Варшавы. Ни один буржуа, торговец, промышленник, чиновник высокого ранга или даже офицер не мог про­стить ему этой легкой, хотя и дорого стоившей смены жен: ведь каждый из них мучился с одной и той же супругой десятки лет, как бы ни задыхался он в тисках религиозных обычаев, общепринятых устоев или правил хорошего тона. Они завидовали его наглости и отваге — ведь отец открыто делал то, о чем они, неспособные вы­свободиться из своих оков, могли лишь мечтать, да и то в глубине души, и потому охотно прислушивались к на­шептываниям своих супруг, перепуганных поведением отца, пример которого был для них кошмаром, угрозой самому их существованию. Переход в магометанство и брак с Ядей, дворниковой дочкой, стал уже крупным скандалом и окончательно закрыл перед отцом все две­ри. Теперь он мог рассчитывать только на короткие мужские встречи где-нибудь в маленьком ресторанчике, да и то в полной тайне от «света». — На опере были? — спросил я.

— Были, на «Паяцах»… к сожалению, мы сидели в последнем ряду,— ответил отец, улыбаясь и заговор­щицки поглядывая на меня.— Но Яде очень понрави­лось.