Читать «Королева Виктория» онлайн - страница 217

Когда мы вернулись, я ежедневно продолжала писать Викки. Альберт посоветовал мне воздержаться.

— Неужели ты не понимаешь, что утомляешь ее этой постоянной перепиской? — спросил он. — У нее хватает забот. Она не может отвечать на все твои письма. За ней хороший уход. Она не нуждается в твоих советах.

— Мне кажется, — возразила я, — ты только один хочешь ей писать. Он вздохнул.

— Штокмар мне сказал, что если ты будешь продолжать писать и вмешиваться в ее жизнь, то это может повредить здоровью нашей дочери.

— Очень печально, — сказала я, — когда ты пишешь человеку, несмотря на усталость и все трудности, и тебе говорят, что это его тяготит.

Альберт принял вид спокойного, но несколько утомленного родителя и назвал меня своим милым ребенком.

— Викки старается приспособиться к чужой стране. Ей сейчас нелегко. Прошу тебя, любовь моя, постарайся понять.

— А ты думаешь, я не понимаю? Разве я не думаю о ней каждый день и каждый час? Подобный разговор возобновлялся.

Разумеется, я стала писать Викки реже, но беспокойство мое не уменьшилось. Странно, но теперь я была ближе к ней, чем когда она была с нами.

В январе пришло известие из Пруссии. После длительных и тяжелых родов Викки произвела на свет сына — Вильгельма. Я сразу же ей написала, «Моя бесценная, ты страдала гораздо больше меня. Как бы я желала облегчить твои муки». Меня волновало и сердило, что женщинам приходилось столько страдать.

Из-за последствий дела Орсини у нас произошел правительственный кризис. И все это потому, что было доказано, что заговорщики вынашивали свои планы в Англии. Французский министр иностранных дел Валевски прислал ноту лорду Пальмерстону, в которой были изложены требования, чтобы иностранцам, восстающим против своих правительств, не предоставляли убежища в Англии. В ответ Пальмерстон внес в парламент довольно мягкий проект закона, объявляющего заговор с целью убийства преступлением.

Пальмерстон по-прежнему был непопулярен, и его враги — стремившиеся занять его место — усмотрели хороший повод избавиться от него. Мне казалось, что законопроект был сам по себе хорош, но общее мнение было таково: Пальмерстон идет на уступки своему другу Наполеону, и этот билль провалили. Пальмерстон ушел в отставку, и мне ничего не оставалось, как призвать лорда Дарби, который сумел сформировать правительство.

Все это было очень тревожно. Но помимо всего, мы беспокоились и о Берти. Под руководством мистера Гиббса дела у него шли хуже, чем при мистере Берче. Газеты всегда жадно искали материалы о нем. Он был любимчиком прессы, и в последнее время все чаще стали проскальзывать намеки, что Альберт и я были жестоки с ним. Постоянно раздавались вопросы, почему принц Уэльский редко покидает дворец. Ведь всегда, когда он появлялся, он завоевывал сердца всех. Пусть его видят чаще.

Альберт на это возразил, сказав, что общее восхищение вскружит Берти голову и с ним будет еще труднее, чем раньше.