Читать «Добывайки в поле» онлайн - страница 80

А может быть, все же сон?

У комнаты, обставленной мебелью из кукольного домика, был удивительно нереальный вид, так как ни один из предметов меблировки не подходил к другому ни по размеру, ни по форме, ни по цвету. Там были кресла, обитые бархатом и репсом, одни — слишком маленькие, чтобы в них уместиться, другие — слишком большие. Там были слишком высокие шифоньеры и слишком низкие журнальные столики. Там был игрушечный камин с раскрашенными гипсовыми углями и каминными щипцами, вырезанными вместе с решеткой. Там были два нарисованных окна с резными ламбрекенами и красными атласными занавесями. Из них открывался прекрасный, но также нарисованный вид: из одного — на швейцарские горы, из другого — на лесистое ущелье в Шотландии. («Это Эглтина, ее работа, — похвасталась тетя Люпи светским тоном. — Когда достанем еще занавеси, нарисуем третье — вид на озеро Комо».) Там были торшеры и настольные лампы, отделанные оборками, фестонами и кистями, но освещали комнату скромные, привычные ей свечи, которыми они пользовались и у себя дома.

Все выглядели такими чистыми и аккуратными, что Арриэтта еще больше сконфузилась. Она кинула быстрый взгляд на мать и отца и чуть не сгорела от стыда. Они не стирали одежду уже несколько недель и уже несколько дней как не мыли руки и не умывались. У Пода была дыра на колене, волосы Хомили торчали в разные стороны. А тут еще пухленькая тетя Люпи любезно просит Хомили снять свои вещи («будь любезна, раздевайся») так, подумала Арриэтта, словно речь идет о боа из перьев, мантилье и свежевычищенных лайковых перчатках.

Но Хомили, которая раньше, в большом доме, всегда боялась, что ее вдруг застанут врасплох в грязном переднике, была на высоте. Она великолепно, как с гордостью заметили Под и Арриэтта, играла роль женщины, подвергшейся невероятным испытаниям, роль безропотной и стойкой страдалицы. У нее появилась никогда не виданная ими улыбка — бледная, но мужественная; она даже — для большего правдоподобия — вынула последние две шпильки из пропыленных волос.

— Бедняжка Люпи, — говорила она, утомленно глядя вокруг, — как тут все заставлено… Кто тебе помогает убирать? — И, покачнувшись, она упала в кресло.

Все кинулись ей на помощь — чего она и ожидала. Принесли воды и побрызгали ей в лицо. У Хендрири на глазах были слезы.

— Молодчина, она так геройски держалась, — пробормотал он, качая головой, — просто с ума сойти можно, когда подумаешь, что ей пришлось пережить…

Затем они помылись и почистились на скорую руку и, быстренько вытерев глаза, сели вместе со всеми за ужин. Ужинали они на кухне, которая была куда скромнее гостиной, зато тут горел настоящий огонь, в прекрасной плите, сделанной из большого, черного дверного замка. Огонь можно было помешать через скважину, — как красиво она светилась! — а дым (сказали им) через целую систему труб выходил в дымоход.

Длинный белый стол ломился от угощения. Это была накладка от старинного замка, снятая с двери гостиной, — покрытая белой эмалью и разрисованная незабудками медная пластинка, укрепленная на четырех огрызках от карандашей, всунутых в отверстия, где раньше были винты. Острия грифелей чуть возвышались над поверхностью стола. Так как один из карандашей был чернильный, их предупредили, чтобы они не дотрагивались до него, не то вымажут руки.