Читать «Образ жизни» онлайн - страница 33

Одинокий

Надоела квартира — Серой скуки оплот. Взял бутылку кефира И на солнышке пьёт. Он объездил полмира, Он устал и остыл. Взял бутылку кефира И батон надломил. Будто солнышко лечит И тоску, и беду — Всё же как-то полегче Перемочь на виду. Как, однако, расстаял, Как скукожился мир! И квартира пустая, И прикончен кефир…

Перед вечером

Ноет сердце, и не повернуться. Думаешь, когда ложишься спать: «Суждено ли поутру проснуться, На ноги с рассветом встать?» Хочешь ли, не хочешь просыпаться — Всё же надо распрямиться, сесть. Правда, легче было в восемнадцать, В тридцать пять, И даже в сорок шесть. Новый день и Новый год — Не в радость. Чем они сумеют наградить? Старые друзья порастерялись, Ну а новых поздно заводить. Поздновато гнаться за удачей — Вечер на дворе. Стала лишь печаль моя богаче, А тоска — мудрей. Прохудились старые заплаты — Им ни плоть, ни душу не согреть. И смеюсь я, чтобы не заплакать, Двигаюсь я, чтоб не умереть.

* * *

Мир богатый и вместе — убогий, Упрекать, осуждать не берусь. Ухожу по вечерней дороге, А по утренней, может, вернусь. Так живите и пойте, и пейте, Не бросайте обыденных дел. А меня никогда не жалейте — Я такого всегда не терпел. Укрепиться бы самую малость, Удержаться ещё на лету… Но такая настигла усталость, Придавила — невмоготу. И уводят усталые ноги По вечерней дороге, Где рассыпаны горечь и грусть. Но по утренней, может, вернусь…

* * *

Ещё мы в землю не легли, И хоть порою пьём за что-то, — Не наши в море корабли, Не наши в небе самолёты. Сощурим слабые глаза На этом берегу высоком. Уже не наши паруса Белеют на воде далёкой. Деревья старые молчат — Под ними жизнь дышала наша. Пусть руки тонкие внучат Нам беззаботно вслед помашут. Кончается двадцатый век — Его смертельная работа. Быть может, из грядущих тех, Единственный, поймёт нас кто-то. Уйдём без вздохов и без слёз, Согретые последним светом, Мы, в сущности, — уже навоз Для нового тысячелетья.

Фотохроника

Вот я стою без печали и горя, В шортах, босой, налегке — На берегу Средиземного моря, С банкою пива в руке. Счастье и в этом мгновении малом — Не у Богов на пиру — Вот я склонился над жарким мангалом, Вот я стопарик беру. Жаль, что не запечатляются звуки, Запахи, ливня помол. Вот, как ровесник, играю я с внуком В шахматы или в футбол. Вот я с похмелья — отвратная морда, — Грустный еврейский казак. Вот при параде — трезвый и гордый, В галстуке — полный дурак. Короток всё-таки век человечий, Bсe — к одному рубежу. Вот я, младенец, на шкуре овечьей Попкою кверху лежу. Вот я смеюсь, как будто рыдаю, В свете осеннего дня. Вот моя мама — совсем молодая, — Это ещё — до меня…