Читать «Бриг «Три лилии»» онлайн - страница 132
Улле Маттсон
— Пять лет — больше ни один акробат не может выдержать такой ошейник! — мрачно сказал Якобин и оттянул пальцем воротник. — Если он после того не уйдет, то, считай, пропал, не будь я Еко…
— Екобин! — крикнула Туа-Туа и подпрыгнула на кушетке. — Понял, Миккель? «Е» на фонаре, который вожак подцепил рогами после пожара…
— Он думал, «Якобин» пишут через «Е», — подхватил Миккель.
Якобин окончательно сник.
— Я невзначай, — прошептал он. — Вышел, гляжу, а фонарь свалился…
— А мою шляпу на своей башке носишь тоже невзначай? — хрипло спросил Цыган и воткнул нож в стол перед носом у Якобина.
Якобин вспотел.
— Я нашел ее у реки, — прошептал он.
— И смекнул: «Кто приметит меня в этой шляпе, рвакет домой, как из пушки, и заорет — опять, мол, злодей Цыган балует!» Мол, разве церковный сторож, черный котелок, позволит себе, чтобы разбойничать?
Якобин жалобно заголосил:
— Хотите верьте, хотите нет, люди добрые, а я только потому эту шляпенку надевал, что очень уж котелок тесный!.. — Он сдернул котелок с головы и швырнул в печь. — Воротник, жилет — все жмет!..
— Хоть брюки-то оставь, — сухо заметила тетушка Гедда.
— Ну и пусть забирает меня ленсман! — всхлипнул Якобин. — Не гожусь я в церковные сторожа.
— Вот уж верно, — сказал Цыган и выдернул нож из доски.
Туа-Туа присела на корточки возле печки и повернула кочергой обгоревший котелок.
— Может, в нем что под подкладкой лежало, оттого тесный стал? — спросила она медовым голоском.
В кухне стало тихо-тихо. Якобин дернулся, точно пес от пинка.
— Я сроду не хотел их брать, — зашептал он. — Воровать в церкви — грех! А Эббер сказал — чего там, ведь Строльельм стащил рубины в польской часовне. И забрать их обратно только благое дело. Мол, святой Станислав, и святой Стефан, и еще куча святых благословят нас за это. А как добудем рубины, то можно хоть завтра в путь. Поверни шпагу другой стороной, говорит, и никто не заметит. А когда схватятся, мы тю-тю…
Но никто уже не слушал Якобина. Петрус Миккельсон натянул сапоги и послал Миккеля наверх, позвать Грилле.
— Скажи ему, чтобы ружье взял! — крикнул он вдогонку. Да поторопи — некогда, мол!
Он взял приунывшего Якобина за руку:
— Похоже, раньше, чем цирк отправится в путь, надо еще одну шкуру продубить? Ась?
Глава тридцать четвертая
Что было в слоновьем хоботе
Сигизмунд Эббероченко сидел на лесенке циркового фургона и пришивал пуговицы к жилету. Не знал он и не ведал, что через пролив уже идет лодка Грилле. На пути к берегу плотной стеной стояли водоросли, но киль плотниковой лодки был окован латунью и резал их, как масло.
Миккель Миккельсон взял чалку, прыгнул за борт, прошел по воде последний кусок до берега и привязал лодку за ольху.
Эббер поперхнулся. На корме, охраняемый рычащей шавкой, сидел, стуча зубами, Якобин. Эбберу нужно было пришить еще одну пуговицу, но он швырнул жилет в крушинник и нырнул в фургон.
Послышался тяжелый топот, и в дверь заглянуло потное лицо Грилле.
— А ну, выходи, Эббер! Покажи — прибавился у тебя живот с последнего раза?