Читать «Ночные рейды советских летчиц. Из летной книжки штурмана У-2. 1941–1945» онлайн - страница 150
Ольга Тимофеевна Голубева-Терес
Когда читали приговор, я ничего не слышала, кроме цифры: 10 лет.
В зале стояла мертвая тишина. И вдруг:
Кто это запел? Валя? С ума сошла, что ли? Растерянный секретарь суда подал ей ручку расписаться под приговором. Она спокойно взяла ручку, поставила подпись и, улыбнувшись, сказала: «Я прощаю вас всех».
Война пройдет, а жестокость останется? Как я глупа! Война в разгаре, рядом линия фронта, с той и другой стороны нацелены пулеметы, а Тома и Валя хотят забыть вражду. Где она тут, жестокость?
Нет, кончится война, и доброта, как половодье, затопит мир.
Тогда я, конечно, не думала именно такими словами. В девятнадцать лет больше чувствуют, чем размышляют. Слезы душили…
Я выросла в семье атеистов, не читала тогда Евангелие от Матфея, не знала слов из Нагорной проповеди: «Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и гоняющих вас… ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то ли делают мытари?»
Но кажется, в ту минуту я сама собой до них дозрела и с наивной страстью простодушно верила в невозможное.
…На этом наши несчастья не закончились. Через несколько дней к аэродрому подкатила полуторка.
– Девчонки, да ведь это Ира! – крикнула я и побежала к машине.
В кузове стояла худенькая, бледная Ира Каширина в изодранном сарафанчике. Она нас не слушала, не отвечала на вопросы. Только спросила:
– Соня?
Меня поразило это «Соня». Инженер была строга и не допускала панибратства. Окружившие машину девчонки наперебой закричали:
– Арестовали! Увезли…
– Миленький, – обратилась Ира к шоферу, – подвези меня в штаб дивизии, армии…
Это тоже меня удивило: почему не в наш? Но потом подумала: ведь Озеркову увезли, Ира мчалась за ней.
Я помню, как вернулась Озеркова. Тоже в гражданском платье, тоже усталая, но не такая изможденная, как Ира.
Кто виноват в том, что они оказались в селе, захваченном немцами?
Был поврежден винт мотора. Приехала машина из ПАРМа с двумя механиками, но отремонтировать было нельзя.
– Нужен новый винт, – сказал старший.
А тут полк поднимают по тревоге в воздух: немцы на подходе к селу.
На машинах уехал штаб и технический состав. Озерковой сказали:
– Ждите. Винт пришлем на самолете.
Ждать остались летчица Дрягина, механик Каширина, сама Озеркова и механики из ПАРМа с полуторкой. Село словно вымерло, даже собаки примолкли. В небе появился самолет. Обрадовались. Бросились навстречу.
– Винт? Где винт? – спросила Озеркова.
Летчик с самолета Р-5, связной эскадрильи дивизии, пожал плечами:
– Я не в курсе. Но вам надо немедленно уезжать. Немцы на той окраине. Я могу в гаргрот затолкать одного. Дрягину. Она комиссар. А вы проскочите на машине.
И улетели.
Озеркова направилась к машине. Мужики, о чем-то горячо спорившие, вмиг примолкли.
– Будем прорываться, – сказала им Озеркова.
– Ни, – ответил старший. – Тут недалечко моя хата, жинка, дети. Я – домой.