Читать «Вкушая Павлову» онлайн - страница 5

Этот ясный смелый взгляд и снежные крупинки — все это время они так недвусмысленно говорили о ее ранней смерти. И фотография до сих пор продолжает меняться; сейчас Софи во многом ближе мне, чем Анна.

Я помню, как щелкнул затвор объектива, Софи рассмеялась, оттолкнула от себя малышку Анну, и они побежали прочь, крича и хихикая, скользя и падая.

Эти бесстрашные глаза! Щедрые, шаловливо изогнутые губки!

За разглядыванием этих двух дочек меня застает моя старшая дочь, Матильда. На ней элегантнейшее голубое платье, а юбка так тесно обтягивает бедра, что из-под нее проступают подвязки — будто надеты поверх. Подобная сексуальная раскованность столь несвойственна Матильде, что я высказываюсь на этот счет. Она объясняет, что идет в «Савой», выпить чаю с приятелем-англичанином. Паули приносит ей в сад стакан лимонада. Ручка в белой перчатке изящно поднимает стакан. Матильда рассказывает, что по дороге сюда видела из такси колонну детей, следовавших на станцию для эвакуации, и еще слышала, будто в лондонском зоопарке уничтожают ядовитых змей — боятся бомбежек. Она говорит, что новости из Польши ужасны, польская кавалерия разгромлена наголову. Говорит что-то еще, но больше ничего не могу вспомнить. Допив лимонад, она встает, наклоняется, легонько целует меня в щеку и уходит. Я рассеянно гляжу ей вслед. В туфлях на высоких каблуках она медленно, грациозно пересекает лужайку и входит в дом.

Не знаю, как истолковать это сновидение. Сновидения уже не так легко поддаются толкованию, как когда-то. Теперь проходит целая вечность, прежде чем забрезжит их смысл. Я толкую этот сон так: Матильда, моя старшенькая, — это старшая из Парок, та самая, что приносит смерть. Смерть старше всего остального на земле. Она приходит в голубом облачении — утешительный райский мираж, — но под обманчивыми одеждами все равно видны ее кости. Когда она сидит, выпрямив спину и потягивая принесенный служанкой напиток, то становится похожей на застывшую в торжественной позе египетскую богиню. Она предупреждает меня, что я выпил свою жизнь почти до самого дна.

А кавалеристы — эти наездники либидо — уничтожены. Польша не имеет почти никакого значения, если не считать того, что я всегда восхищался пламенным польским духом. Колонна детей следует за Крысоловом с дудочкой. Потом это таинственное умерщвление ядовитых змей. Возникает образ бегемота и огненных змиев, угрожающих Царству Божьему в Каббале. Об этом надо еще подумать.

Сексуальная раскованность Матильды. Видимые детали туалета — это не просто внешний каркас. Это все еще — Боже милостивый! — тлеющие угольки прошлых страстей. Старое двуединство секса и смерти.