Читать «Сборник произведений» онлайн - страница 55

Сам хозяин впадал в общественность: организовывал молебны и, преимущественно, панихиды, принимал записи на товарищеские обеды и ужины и, конечно, на участки на Сент-Женевьевском кладбище. Так как тот «Союз» (бывших блондинов, скажем), в котором он изначала состоял, как водится, распадался на две друг друга смертельно ненавидящие группы, — чуть ли не каждую неделю происходили общие собрания с руганью, потом общие собрания с примирением, потом снова с руганью и уже разделением, потом начинались организационные собрания новой группы, утверждения устава, выборы правления, потом новая ругань и разделение и так далее — до бесконечности. Так что для личных дел времени решительно не хватало, тем более, что между двумя собраниями уже в более интимном кругу приходилось решать вопрос, как говорили в древнем Риме, — «,мундиальной» важности: является ли Шалтай-Болтаев действительно ротмистром 8-го уланского Вознесенского Ее Императорского Высочества Великой Княжны Татьяны Николаевны полка, или же он вредный самозванец, в гражданскую войну злоумышленно присвоивший документы павшего в боях под Каховкой великолепного конника.

Глядя, как хозяева куралесят, сотрудники, чтобы спасти собственные интересы, сначала подпирали гибнущее дело, как могли, но, в конце концов, уставали и они: начинали подчитывать уголовные романы или играть в «белот»… А в субботу шли за кредитом к нацмену.

Случалось однако и так, что никакого меццо-сопрано у хозяйки не открывалось и она продолжала выражаться пропитым басом бывшей кельнерши, но зато — осиянная благодатью — становилась евангелисткой: взасос, как раньше Бебутову и Вербицкую, читала Библию, приучала мужа к воздержанию и на молитвенных собраниях в публичном покаянии рассказывала всем, какой мерзкой была, пока ее не просветил Господь, и как, потихоньку переводя часы назад, обкрадывала рабочих… (Правда, и после покаяния ей случалось на полчаса вернуть стрелки, но уже совершенно инстинктивно)…

Библия, молитвы и покаяния отнимали, в общем, не так уж много времени, но остаток целиком уходил на благочестивые посещения разных «сестер». Проповедуя любовь к ближним, все они часами могли говорить о дальних, т. е. отсутствующих, причем выражались очень остро, ибо все это, разумеется, были нераскаянные грешники.

Предоставленная самой себе свояченица, по всякому поводу пропадая из мастерской, учила искусству пасьянса знакомых шоферских дам, которые на правах признанных аристократок русского Парижа, не работали, сидели дома, скучали и, радуясь гостье, баловали ее ликерчиками и шоколадом…