Читать «Чернильное сердце» онлайн - страница 232

Один из чернокурточников рассмеялся её словам, и даже по лицу Мегги скользнула тень улыбки. Элинор обняла Терезу за плечи и притянула к себе.

– Ты только посмотри на свою дочь! – сказала она. – Храбрая, как… как…

Она хотела сравнить Мегги с отважным героем какой-нибудь книжки, но все они были мужчины и к тому же, на её взгляд, не так храбры, как эта девочка, смотревшая с помоста на подручных Каприкорна, гордо подняв голову и упрямо выставив подбородок.

Сорока привела с собой, кроме Мегги, какого-то старика. «Наверное, – подумала Элинор, – это тот самый человек, по вине которого все мы тут оказались. Фенолио, придумавший Каприкорна, Басту и всю прочую мерзость, включая чудовище, которое убьёт меня сегодня ночью». Элинор всегда любила книги, а не писателей и не слишком доброжелательно глядела на старика, которого Плосконос вёл мимо её клетки. Для него был приготовлен стул в нескольких шагах от кресла Каприкорна. Элинор спросила себя, не означает ли это, что у Каприкорна появился новый друг, но, когда за спиной у старика с мрачным видом вырос Плосконос, она пришла к выводу, что это, скорее, новый узник.

Когда старик уселся, Каприкорн поднялся со своего места. Он молча обвёл взглядом длинные ряды своих молодцов, медленно, словно вспоминая при виде каждого, что хорошего и плохого тот сделал у него на службе. В наступившей тишине чувствовался страх. Ни смешка, ни шёпота не слышно было со скамей.

– Большинству из вас, – громко произнёс Каприкорн, – не нужно объяснять, в чём вина трёх узников, которых вы перед собой видите. Остальным же достаточно будет сказать, что речь идёт о предательстве, болтливости и глупости. Конечно, можно спорить о том, является ли глупость преступлением, заслуживающим смертной казни. Я полагаю, что является, поскольку может иметь те же последствия, что и предательство.

При последних его словах на скамьях поднялось смятение. Элинор сперва подумала, что оно вызвано речью Каприкорна, но тут и до неё донёсся колокол. Даже Баста поднял голову на его гулкий звон в ночи. По знаку Каприкорна Плосконос подозвал пятерых товарищей и удалился с ними. Оставшиеся тревожно зашептались, сдвинув головы, некоторые даже вскочили, глядя вверх, на деревню. Но Каприкорн поднял руку, усмиряя поднявшийся ропот.

– Ничего не случилось! – выкрикнул он так громко и резко, что на скамьях мгновенно снова стало тихо. – Просто пожар. Мы ведь знакомы с пожарами, правда?

В рядах слушателей раздался смех, и всё же некоторые, как женщины, так и мужчины, продолжали встревоженно оборачиваться в сторону деревни.

Всё-таки они это сделали. Элинор до боли прикусила губу. Мортимер с мальчиком решились на поджог. Дым пока не поднялся над крышами, и вскоре все снова успокоенно повернулись к Каприкорну, разглагольствовавшему о предательстве, двуличии, дисциплине и преступной халатности. Элинор слушала его вполуха. Она все оборачивалась на деревню, хотя и понимала, что делать этого не следует.