Читать «Доброе племя индейцев Сиу» онлайн - страница 24

Теперь он не просто ходит в школу, хотя до той каких-нибудь двести метров, а ездит туда на поезде! Он останавливается в знакомых городах.

Наверное, это Максимка.

Я свернул к школе. Здесь дорога заканчивалась. Она упиралась в круг, а в нем было написано «Темир-Тау»…

— Тим-там! — сказал я.

И тут я понял, что Максимкин Темир-Тау значит для него не меньше, чем для меня мой Львов и другие знакомые города.

Письмо команде

Хорошо, когда есть знакомые и среди трав. Идешь и узнаёшь: привет, донник, привет, синеголовник, а ты как попал сюда, чистотел?

Даже зимой в сухом кусте полыни можно отыскать живую замшевую на ощупь веточку-лапку. Разотрешь ее, понюхаешь, зажмурившись, — лето! А откроешь глаза — снег…

Снег вместо высокого донника и колючего синеголовника, вместо одуванчиков, тысячелистника и ромашек — снег. Закапанный солнцем, слепящий глаза снег, в который словно воткнуты сухие серые стебли.

И тогда хорошо думается о травах. О зеленом пахучем мире трав, живущем вместе с тобой на земле.

Никита нашел знаменитую разрыв-траву. Раньше он думал, что она существует только в сказках, но вдруг увидел ее своими глазами.

Это случилось как раз после разговора с Карапузо, и, что самое главное, — он увидел разрыв-траву возле собственного подъезда.

Эта трава пробилась сквозь асфальт! Человек и тот не смог бы — а она разорвала-разломалa толстую и крепкую кору и вышла наружу. А на воле ее раскачивал даже слабый ветерок.

В тот же день Никита показал чудо маме. Мама сказала:

— Обыкновенный вьюнок…

— Это разрыв-трава, — сказал Никита, — та самая. Вот она какая, оказывается. Просто люди не знают. Они думают, что это вьюнок, а это разрыв-трава.

— А что… — сказала мама, — вполне может быть…

Теперь Никита знал, как найти разрыв-траву. Надо упрятать семена разных трав под асфальт; какая пробьется, та и разрыв-трава.

Если Никита не будет, как отец, инженером, он будет, как мама, биологом. Он любит травы. И деревья. И кустарники.

Любить травы научила Никиту мама. Она знает про них уйму интересных вещей. Рассказывает, как, например, растение переезжает с места на место. На боках у осла или собаки. В лошадином хвосте. У козла в бороде. В птичьем желудке. На спине у муравья. В овечьей шубе. В коровьем копыте. В кусочке грязи, прилипшем к башмаку человека. И пересекает океаны.

По воздуху — на парашютах. Целыми десантами (Никита тут же представил себе, как однажды Злые Муравьи поотгрызали семечки от парашютов одуванчика, взялись за легкие стебельки, дождались порыва ветра и — разом — поднялись и полетели к далекому муравейнику, на который они собрались напасть…).

Некоторые растения стреляют своими семенами, чуть притронешься к коробочке или стручку, как из пушки, — на три-четыре метра.

А перекати-поле, сухой и упругий шар куста, катится по полям многие километры; где зацепится, там и оставит семечко, где тряхнет его, там и семечко упадет (Никита вдруг вспомнил, как видел перекати-поле на перекрестке. Была уже осень, асфальт сухо, металлически блестел, дул ветер; перекати-поле словно потеряло дорогу, заблудилось — металось по гладкому полю перекрестка, и зацепиться ему было не за что…)