Читать «Операция "Раскол"» онлайн - страница 134

Когда была раскрыта правда, семьи погибших смогли несколько успокоить себя сознанием того, что их соотечественники больше официально

не считают их предателями, шпионами или саботажниками. Семьи оставшихся в живых смогли заняться склеиванием сохранившихся осколков и начать все снова.

Герман Филд с женой и Эрика Уоллах с мужем живут сегодня нормальной жизнью в США. Там же находится и Йозеф Святло. Ноэль Филд умер, а его жена Герта живет в Будапеште. Иосиф Сталин умер; Клемент Готвальд, простудившийся на похоронах Сталина, скончался через несколько дней. Трайчо Костов, Ласло Райк и Рудольф Сланский были реабилитированы, как и те, кто вместе с ними сидел на скамье подсудимых. Владислав Гомулка был смещен в 1970 году – его политические артерии с возрастом потеряли эластичность. Аллен Даллес ушел из ЦРУ в 1961 году после провала в заливе Кочинос и умер в 1969 году.

Все эти люди ушли в прошлое. Будущее принадлежит другим поколениям.

ПОСТСКРИПТУМ

При поверхностном рассмотрении операция, направленная к смещению со своих постов всех либерально настроенных коммунистических деятелей Восточной Европы с тем, чтобы подвести население к пониманию сущности коммунистического строя (воспитание – через страдание), может показаться достойной положительной оценки. Но даже если было бы желательно вмешаться во внутренние дела суверенного государства подобным образом, то такой сценарий, как операция «Раскол», не выдерживает даже слабой критики.

Безусловно, правильно, что «события 1956 года» в Польше (так называют обстановку, в результате которой Гомулка возвратился к власти) и венгерской революции в какой-то степени подтверждают идею о том, что народ страны, лишенной своих естественных лидеров, может в конце концов восстать, чтобы добиться своих политических целей. Однако нельзя игнорировать два момента. Во-первых, в Польше и Венгрии произошли волнения после того, как процесс либерализации уже начался: факт, который сам по себе отрицает даллесовскую теорию о том, что народ восстанет лишь после того, как будет доведен до полного отчаяния.

Однако правда в обратном. Только надежда может породить надежду. Сталинизм и сталинская террористическая машина породили состояние политической апатии. Народы Восточной Европы вновь возвратились к жизни лишь после того, как Хрущев начал процесс десталинизации. Уже тогда перед русскими встала дилемма, перед которой они, возможно, в еще большей степени стоят сегодня: надо ввести некоторые свободы, и народ потребует еще больших; удовлетвори его требования, и он опять потребует еще больше. Операция «Раскол» смогла задержать этот процесс на много лет. И это, по-видимому, самое большое обвинение, которое можно выдвинуть против нее.