Читать «ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО» онлайн - страница 109

В то время в разгаре была хрущевская кампания борьбы с тунеядством. Для молодых читателей напомню, что это такое. Поначалу это была высылка-ссылка под надзор милиции из Москвы, Ленинграда и ряда других крупнейших городов бомжей, людей без прописки и нигде не работающих, т. е. реализация «христианско»-сталинского принципа «не работающий да не ест!». И, как водится в нашей стране, кампания эта быстро приняла характер «бессмысленный и беспощадный». Ссылать начали не числящихся на работе матерей-одиночек, незарегистрированных кустарей и т. п. Апогеем этой облавы стал суд над молодым поэтом-«тунеядцем» Иосифом Бродским, будущим лауреатом Нобелевской премии по литературе. Несмотря на защиту ряда деятелей культуры, в том числе и Анны Ахматовой, Бродский был осужден и сослан на Север. Он, видите ли, нигде не числился на службе, членом творческих союзов не состоял и имел «подозрительно» маленькие заработки.

И вот мои родители получили письмо от моей жены, в котором она сообщала, что позаботится о том, чтобы их сын (т. е. я) ввиду его тунеядства — нигде не служит, в Союзе писателей не состоит и заработки имеет копеечные! — последовал, подобно Бродскому, в места не столь отдаленные. (Может быть, было написано: «вслед за Бродским» — точно не помню.)

И попыталась «позаботиться». В суд, на первую, примирительную стадию (была такая!) жена пришла со своей подругой по работе, секретарем директора школы. (Той самой Черкасовой! Жена продолжала работать в ее школе.) Но судья, молодая интеллигентная женщина, попалась удивительная. Спросила жену, зачем она пришла с посторонним человеком. Жена ответила, что это свидетель, который может подтвердить, что я являюсь тунеядцем. Я внутренне вздрогнул и увидел, как судья опустила глаза в стол, окаменела лицом. Помолчав немного, вдруг жестко, даже грубо сказала:

— Это к делу не относится! Здесь примирительная стадия. Вашей свидетельнице здесь делать нечего! Кина не будет! — эти слова я точно запомнил.

И, видя, что жена медлит, сказала еще жестче:

— Я вам повторяю: посторонним здесь делать нечего! Никакие вопросы, кроме возможности примирения, здесь обсуждаться не будут!

И секретарше пришлось выйти из судейской комнаты.

После такого холодного душа на суд второй инстанции жена даже не явилась, прислала бумагу, что против развода не возражает — и все. Думаю, что свою роль сыграли интеллигентность и молодость судьи. Жена увидела в ней человека ее же круга, и стыдно, наверное, стало. А может быть, и сама одумалась: я все-таки был отцом ее сына! И любил его, и он ко мне был привязан. И хоть мои заработки были действительно невелики, но мои родители помогали мне выплачивать приличную сумму алиментов. Окажись я в ссылке — не было бы ни алиментов, ни отца у сына.