Читать «ПУТЕШЕСТВИЕ В БУДУЩЕЕ И ОБРАТНО» онлайн - страница 108

Я невольно кинул взгляд на стены, но Жора не обратил на это внимания. Я стал осторожно, подбирая слова, говорить, что сомневаюсь в реальности этой затеи, так как люди будут бояться, что партия эта вскорости станет известна органам.

— Ну что ж, — сказал Жора, — как хочешь. Но я уверен, что наплыв в партию будет таким большим, что тем, которые потом захотят присоединиться, уже не будет места. Подпольная партия не может быть безразмерной.

Первая мысль у меня была, конечно, что это чистая и неумная провокация. Предлагать такое, да в стенах редакции нелояльного властям журнала, наверняка утыканных «жучками»! Но потом я вспомнил, что Жора уже предлагал мне строить геликоптер, потом аквариум-бассейн, потом черный ящик для сна с полной звуко- и светоизоляцией, регулируемой температурой и т. д., чтобы можно было отсыпаться за два-три часа и экономить время для литературной работы. И я подумал, что, скорее всего, он просто теряет порой контроль над своими фантазиями. Однако с тех пор мне все-таки стало как-то неуютно общаться с Владимовым. К тому же он вскоре второй раз женился, и его новая жена, Наталия Кузнецова, стала руководить его встречами, отдавая предпочтение высокопоставленным людям. В этом она была типичная «жена писателя». Короче, наше общение сошло к минимуму.

Между тем я все отчетливее осознавал, что писательская деятельность в советских условиях для меня, видимо, невозможна. И, может быть, отчасти из-за этого все больше времени посвящал размышлениям о теории синтеза социализма и капитализма.

Как-то я вновь попытался устроиться на постоянную работу, точнее, мне ее предложили — в «Известиях». Предложил один из заместителей главного редактора, с которым я сотрудничал и которому моя работа нравилась. Я уж не помню, при Аджубее это было или после. На предложение замредактора я, усмехнувшись, согласился. Чем черт не шутит! Заполнил необходимую анкету. Через какое-то время редактор вызывает меня и вздыхает: в отделе кадров ему сказали, что сейчас, оказывается, нет свободных штатных единиц. Я ответил, что ожидал этого.

— Ты, может быть, думаешь, что это из-за пятого пункта? — искренне (как будто) удивился редактор. — Но это ты напрасно! У нас работает человек шесть евреев. Вот: Иванов, Сидоров, Скворцов, Белов, — загибает он пальцы. — Ты чего смеешься? Я правду говорю, — не понимает он моего веселья.

Пришлось объяснить, что очень уж забавные фамилии у этих евреев, хоть бы один Рабинович затесался!

В начале 60-х рухнул мой первый брак. Виноват в разводе был я: сошелся с другой женщиной, на которой потом женился. Но развод в советских условиях — вещь «специальная». Жили мы у моих родителей, в Лаврушинском — пришлось разменивать квартиру, мучить стариков. Жене с сыном (ему было тогда шесть лет) выменяли двухкомнатную квартиру.