Читать «История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя» онлайн - страница 215

213

Ср. Н. Pedersen. Die Nasalprasentia und der slavische Akzent. — KZ, Bd. 38, 1902, стр. 313. Об ассимиляции гласных в соседних слогах русск. робенок > ребенок ср. А. И. Соболевский. Мелкие заметки по славянской и русской фонетике. — РФВ, т. LXIV, 1910, стр. 117. Вторичность формы ребенок, таким образом, совершенно очевидна, ср. еще русск. лебеда (ассимиляция) при более старом укр. лобода. На вторичность формы ребенок указывают, помимо известного русским говорам робенок, робятко, также данные других славянских языков: чешск. robe то же, особенно — др. — польск. robionek ‘dziecie, czeladnik’ (см. о последнем Ewa Оstrowska. — JP, t. XXXV, 1955, стр. 288).

214

H. Реdersen. Указ. соч., стр. 367.

215

Основы *zеrb’, *tel этимологически, а именно — без суффикса −et-, обозначают молодых животных, ср. греч. βρέφος (*g^urebh-) ‘дитя, новорожденный’; образование от него с древним суффиксом принадлежности, происхождения *-еnt- было бы бессмысленно. Собственно, то же следует сказать и о слав. *orbe, которое восходит к *orbh- ‘маленький’.

216

N. van Wijk. Remarques sur le groupement des langues slaves. — RES, t. IV, 1924, стр. 13. Иначе, но отнюдь не убедительно пытается решить этот вопрос Ф. Ливер (F. Liewehr. Über expressive Sprachmittel im Slawischen. — «Zeitschrift für Slawistik», Bd. I, Heft 1. Berlin, 1956, стр. 26–27). Он видит причину распространения формы rаb- в южнославянских языках в ее эмоциональной окрашенности. Любопытно, что и варианты раб- / роб- в русском и rab- / rob- в польском он объясняет единственно за счет эмоциональных оттенков значения, не признавая заимствования. И уже совершенно несерьезно звучит объяснение русской формы ребенок как развившейся через *erb- из *orb-, причем автор игнорирует такие хрестоматийные факты как русск. диал. ребёнок, робя, др. — польск. robionek, не допускающие мысли о раннем происхождении формы ребенок.

217

См. К. Nitsch. Wybor pism polonistycznych, t. II. Wroclaw — Krakow, 1955, стр. 11.

218

«Polnocno-polskie teksty gwarowe», pod red. K. Nitscha. Krakow, 1955, стр.61.

219

Об этом ср. еще Baudoin do Courtenay, RS, t. I, 1908, стр. 111; F. Lorentz. Pomoranische Erganzungen zum etymologischen Wörterbuch. — «Slavia Occidentalis», t. 2, 1922, стр. 163, причем последний отмечает кашуб. rоbωk.

220

Ст. Стойков. Българска диалектология. София, 1954 (литогр.), стр. 123.

221

Последнее (в Зарово) обозначает еще не крещенного ребенка. И. Иванов неточно называет его синонимом чендо; это фонетический вариант и одновременно — прекрасный пример использования фонетических вариантов для семантической дифференциации [Jordan Ivanov. Un parler bulgare archaique (Богданско, сев. часть департамента Салоники, округи Кукуш и Нигрита). — RES, t. 2, 1922, стр. 99); ср. диал. чендо, братученд (От Солунско). Записал Н. Цицов. — СбНУ, кн. IV, 1891, стр. 157]; кенда, ж. р. ‘еще не крещенный младенец женского пола’ (Ив. А. Георгов. Материалы за речника на велешкия говор. — СбНУ, кн. XX, 1904, стр. 31); cendu, мн. ч. cinda ‘ребенок’, bratucent, bratucenka [M. Malecki. Dwie gwary macedonskie (Sucho i Wysoka), czesc II. Slownik. Krakow, 1936, стр. 10, 15].