Читать «ЗВЕЗДА КОЗОДОЯ» онлайн - страница 203

— Неправда это, сэнсэй! Ведь вы каждый день так здорово лечите всех больных!

— Ничего не понимаю!

— Ведь благодаря вам вылечились бабуля-зайчиха, барсук… Вы вылечили даже злую совку, а моего маленького не хотите пожалеть. Вот горе-то!

— Это какое-то недоразумение! Я никогда не лечил совок. Правда, вчера ночью у меня был барсучонок, и мы с ним играли дуэтом.

Госю смущенно посмотрел на мышонка и улыбнулся. Мать-мышь горько заплакала.

— О-о-о, почему ребенок мой не заболел раньше! Еще недавно здесь такой грохот стоял, а стоило моему ребенку заболеть, все стихло. И играть вы больше не хотите, как я ни умоляю. Бедное мое дитя!

Госю удивленно воскликнул:

— Что ты говоришь?! Когда я играю на виолончели, от болезни излечиваются зайцы, совки… так, что ли?

Мышь, потирая глаза лапкой, сказала:

— Да, если болеют звери, живущие по соседству, то они приходят сюда, сидят под полом вашего дома и лечатся.

— И что, помогает?

— Да, кровь во всем теле начинает бежать быстрей, больному становится лучше — замечательное состояние! Кто-то прямо здесь выздоравливает, кто чуть позже, когда до дома доходит.

— Так-так… значит, когда гремит моя виолончель, вам легче, как от лечебного массажа. Все ясно! Тогда сыграю.

Госю со скрипом настроил инструмент, осторожно двумя пальцами подхватил мышонка и засунул его в корпус виолончели.

— Я буду с ним! Это разрешено в любой больнице! — крикнула мать-мышь и, будто обезумев, бросилась к виолончели.

— Ты тоже хочешь внутрь?

Виолончелист хотел положить в виолончель и мать-мышиху, но она засунула внутрь только голову.

Перебирая лапками, она крикнула мышонку:

— Ты в порядке? Ты упал нормально? Ты правильно поставил ноги, как я тебя учила?

— Да. Нормально упал, — тонким-тонким голоском пропищал изнутри мышонок.

— Ну, все будет хорошо, только не плачь.

Госю положил мать-мышь на пол, затем взял смычок и начал громко играть какую-то рапсодию. А мать-мышь с беспокойством слушала, как играет Госю, и, наконец, не вытерпев, сказала:

— Хватит! Выпустите его, пожалуйста!

— Как?! Это все?

Госю наклонил виолончель, подложил руку под отверстие, а вскоре выполз мышонок. Госю молча спустил его на пол. Мышонок, крепко закрыв глаза, дрожал всем телом.

— Ну, как? Как ты себя чувствуешь? Лучше?

Не ответив, мышонок еще некоторое время дрожал, не открывая глаз, а затем открыл их и кинулся наутек.

— Ах, выздоровел! Благодарю вас, благодарю вас!

Мать-мышь тоже побежала было следом, но потом подошла к Госю и поклонилась ему.

— Благодарю вас! Благодарю вас! — повторила она еще раз десять подряд.

Госю стало их жалко, и он спросил:

— Кстати, вы едите хлеб?

А мышь испуганно оглянулась по сторонам и ответила:

— Нет, нет. Хоть и знаем, что хлебушек сделан из пшеничной муки. Как ее замесят, да испекут, такой, говорят, он мягонький и вкусненький получается. Но мы ни за что не забрались бы в ваш шкаф. Тем более что мы вам так обязаны…

— Я не об этом. Просто спросил, едите ли вы хлеб. Значит, едите. Подожди. Сейчас дам хлеба больному ребенку.

Госю положил свою виолончель на пол, отломил ломоть хлеба, лежавшего в шкафу, и положил его перед мышью.