Читать «ЗВЕЗДА КОЗОДОЯ» онлайн - страница 13

— Мне больше нравятся золотые желуди.

Горный кот сделал знак конюху, явно довольный тем, что Итиро не предпочел соленую кету.

— Быстренько набери один сё желудей. Если не хватит золотых, добавь позолоченных. Да пошевеливайся!

Конюх нагреб желудей, ссыпал их в мерку.

— Ровно один сё! — крикнул он.

Накидка горного кота затрепетала на ветру. Кот потянулся, прикрыл глаза и с ленивым зевком сказал.

— Приготовь-ка мою повозку.

И тотчас же явилась повозка, сделанная из огромного белого гриба. В повозку была впряжена мышастая лошадь весьма диковинного вида.

— Доставим тебя до дома, — сказал Горный кот.

Они с Итиро забрались в повозку, а конюх еще засунул туда полную желудей мерку. Засвистел кнут. Раздался грохот.

Повозка взвилась в воздух. Деревья и кусты закачались, стали призрачными, как дым. Итиро любовался золотыми желудями, а Горный кот с рассеянным видом смотрел куда-то вдаль.

Пока они летели, желуди теряли свой золотой блеск. И через несколько мгновений, когда повозка коснулась земли, в мерке уже лежали самые обычные желуди. Золотая накидка Горного кота, и конюх, и повозка из гриба в мгновенье ока растаяли в воздухе, и Итиро оказался перед крыльцом собственного дома, и в руках у него была полная мерка коричневых желудей.

Больше Итиро посланий от Горного кота не получал. Иногда он даже жалел, что не согласился на формулировку: «По срочному делу надлежит явиться в суд».

ВОЛЧИЙ ЛЕС, ЛЕС БАМБУКОВОЙ КОРЗИНЫ И ВОРОВСКОЙ ЛЕС

К северу от пастбища Коиваи находятся целых четыре сосновых бора. Сосны там черные-пречерные. Самый южный именуется «Оиномори» — «Волчий лес», еще один — «Дзарумори» — «Лес бамбуковой корзины», за ним следует «Куросакамори» — «Бор на Черном холме» и, наконец, самый северный бор — «Нусутомори» — «Воровской лес».

Когда выросли эти леса, и отчего у них такие причудливые названия, знаю лишь я, да огромная скала, что стоит посреди Куросакамори. Она-то и поведала мне эту историю.

Когда-то, давным-давно, вулкан на горе Иватэ несколько раз извергал огненную лаву. Всю округу засыпало пеплом. Черная скала рассказывала, что ее тогда как раз выбросило из жерла вулкана, и она рухнула на то самое место, где лежит и поныне.

Когда вулкан успокоился, на полях и холмах стали прорастать травы, с колосками, и без колосков, пока не покрыли всю землю, потом зазеленели дубы и сосны. Так и появились четыре бора. В то время у них еще не было названий, каждый бор был сам по себе, а про соседей и ведать не ведал. Как-то раз в осенний день, прохладный и прозрачный, как вода, ветер шелестел сухой листвой дубов, а по серебряному венцу горы Иватэ бежали четкие черные тени облаков.

Четверо крестьян в накидках из коры смоковницы, крепко прижимая к себе топорики, кирки и мотыги, а также кое-какое оружие, которое всегда сгодится в горах и на равнине, перевалили через гребень кремниевой горы, а затем широким шагом вышли на небольшую равнину, зажатую между четырьмя борами. Тут они обнажили свои большие тесаки.