Читать «Еще не вечер» онлайн - страница 54

Здесь, в «заповеднике», Толик прошел высшую школу, научился отвечать, угадывая, что спрашивающий желает услышать, молчать, ничего не видеть, все мгновенно забывать, лгать улыбаясь, лгать с непроницаемым выражением лица, замывать следы перепития, без разрешения Степаныча не прикасаться к голым девкам, даже когда зовут и грозят наябедничать.

Здесь он встретил немолодую, некогда красивую женщину. От нее пахло парфюмерией и коньяком, она годилась ему в матери, даже бабушки, так как Толику в то время стукнуло лишь шестнадцать, и была женой лица очень приближенного.

– Ты, мальчик, можешь пойти далеко, – сказала она, пресытившись, – только худощав больно, займись своим телом.

Толик приобрел гантели, штангу, специальную литературу (художественную читать перестал), в сарае организовал спортзал.

Через год «учительница» вновь пригласила его к себе, оглядела, довольно улыбаясь, ощупала наливающиеся мышцы, сказала:

– Каждому свое. Будешь слушаться, сделаю человеком.

Толик слушался, жил красиво. Степаныч перестал разговаривать покровительственно, в его голосе зазвучали нотки уважительные.

Несмотря на холуйский и паразитический образ жизни, Толик вырос парнем незлым, страстью к вещам и накопительству не страдал, охотно ссужал пятерки менее удачливым сверстникам. Его нельзя было назвать галантным кавалером, но девушек он никогда не обижал, прощал пьяные истерики профессионалкам, относился к ним с искренним сочувствием, зная, что жизнь их тяжела, унизительна.

Степаныч принял меры, и в армию Анатолия Зинича не призвали. Прошло несколько лет, и Толик начал задумываться над своей жизнью. Двадцать два года – немного, но уже и немало, надо как-то определяться. Газет он не читал, программу «Время» не смотрел, не знал, что надвигается гроза. Толик обратил внимание, что седой и золотозубый хозяин в «заповеднике» появляться стал реже, а Степаныч хмурится и вздыхает, но не придал этому значения.

Наступил май, Толик убирал дорожки парка, думая о том, что проводит здесь последний сезон, а потом…

За воротами раздался низкий автомобильный гудок, Толик бросился открывать. «Чайка» подплыла к вилле, из машины вышел один Степаныч.

– Все, парень. Праздники кончились, начинаются серые будни, – сказал он.

– Случилось что?

Степаныч тяжело вздохнул, оглядел Толика с ног до головы, словно впервые увидел, и неизвестно почему запел:

– «Дан приказ ему на запад, ей в другую сторону…» Помоги мне, Толик, кое-что забрать-упаковать да собирай свои манатки, я тебя подброшу. Ты здесь никогда не был, никого не видел, ничего не знаешь. Что не воровал, Толик, одобряю, да иначе и выгнал бы давно. Деньжат хоть немножко скопил?

– Не знаю, – искренне ответил Толик. – Рублей триста, наверное…

Степаныч снова вздохнул, пошел в дом, бормоча неразборчиво.

Толик вернулся к родителям. Вечером за ужином отец долго молчал, поглядывая на сына, на притихшую жену.

– Прикрыли твою кормушку. – Он закурил. – Это и правильно, да вот как у нас теперь будет?