Читать «Последняя бригада» онлайн - страница 47

Такая благостная, замечательная жизнь длилась не более трех суток, но всем казалось, что прошли недели. Курсанты словно оказались вне времени, и ничто не говорило о том, что скоро все кончится. В один прекрасный день они вступят в бой, перейдут Луару и закрепятся на севере, в каком-нибудь другом замке. Кавалерийская война.

В понедельник, едва прозвонил колокольчик к обеду, в столовую вошла мадам де Буа-Шасе. Ее уже ждали.

— Лейтенант, — сказала она. — Хотите пойти послушать? Радио.

Сен-Тьерри ушел с ней, и все время, пока они отсутствовали, адмирал сверлил дверь злобными глазами, выдирая из пледа кусочки меха. Молодежь перешептывалась.

Когда Сен-Тьерри вернулся в столовую, все поняли: случилось что-то очень серьезное.

— Все кончено, — сказал он, словно только что вышел из комнаты умирающего.

За ним вошла мадам де Буа-Шасе, глаза ее покраснели. Подойдя к свекру, она что-то шепнула ему на ухо.

Все ожидали привычного ворчания. Адмирал широко раскрыл рот. Большая часть присутствующих никогда не слышала его голоса. Все даже привстали.

— Вы ни на что не годитесь! — крикнул старик.

Он скинул с колен плед, лицо его побагровело, брови поползли наверх, на середину лба.

— Да! И вы тоже! — рявкнул он, глядя на Сен-Тьерри.

При виде этой комичной сцены лейтенант с трудом сдержался.

— Бруар, командуйте сбор, — сказал он и в смятении вышел из комнаты.

Курсанты собрались на лужайке перед замком.

—   Наверху запросили перемирия, — объявил Сен-Тьерри.

—   Не может быть! — выкрикнул Мальвинье, не отдавая себе отчета, что перебил старшего по званию.

— Я хотел вас предупредить. Вот так. Это объявлено официально. Сам маршал. Бои прекращены.

На несколько секунд все словно онемели. Кто смотрел на лейтенанта, кто тупо уставился в траву. Кровь бросилась в лицо Юрто:

— Но, господин лейтенант, это невозможно!

Сен-Тьерри пожал плечами, покачал головой, издал какой-то хриплый звук и яростно стеганул хлыстом по сапогу.

—   Надо подождать, — сказал Бруар.

—   И сделаться немцами, — отозвался Валетт.

—   Франция… сдалась… это неправда, — прошептал Сирил.

Гийаде пересчитывал пальцы на руках, пересчитал и начал считать заново.

— Так что же, не будет ни одного сражения? — вскричал Фонтен, делая ударение на каждом слоге. — У нас же есть оружие, черт возьми! Пусть дадут бой!

Он выразил то, что думали остальные. И все же многие ощутили неловкость, когда его зычный, глуховатый голос разнесся над их головами.

В голосе Фонтена чувствовалось некоторое облегчение, и Сирил, который чутьем настоящего мужчины это уловил, бросил на него презрительный взгляд.

—   Что же делать, господин лейтенант? — спросил кто-то из курсантов.

—   Ждать приказа, — ответил Сен-Тьерри и добавил: — Монсиньяк, будьте так добры, прекратите.

Монсиньяк скреб свои худые, заросшие щетиной щеки, по очереди приподнимая их согнутыми пальцами к глазам.

— Да, понимаю, господин лейтенант. Это неприятно. Но ничего не могу с собой поделать.

Курсанты окружили лейтенанта. Все чего-то от него ждали. Наверное, доброго слова. Но у Сен-Тьерри, который всегда находил нужные слова, на этот раз их не было.