Я пишу о Крестьянской войне,Как сейчас ее вижу.Что до этой истории мне?Были войны поближе.Но от самых далеких темНикуда мне не деться.Я пишу, хоть немцы не теМне запомнились с детства.Где-то даль переходит в близь:В страшном имени ГемлингТак и кажется, что сошлисьГитлер, Гиммлер и Геринг.Старый Гемлинг для всех означалГоре, страх и погибель.Это кличка была палача.То же самое — Гитлер.Я вхожу в незнакомую жизнь,В то далекое время,Чтоб забыть ужасающий смыслСлова доброго: «немец».И сливаются даль и близь,Как сливаются реки,Чтобы страшное слово «фашист»Не забылось вовеки.
КАЗНЬ МЮНЦЕРА
Мюнцер пытан,Мюнцер мучен,Мюнцер страху не научен.Не умеет Мюнцер жить —Надо голову сложить.Лютер,Мюнцера учитель,Нынче Мюнцера мучитель.Дело в буквочке одной,И она всему виной.Потому что если вдруг выПозабыли ради буквыЧеловека — горе вам!Буква мертвая — мертва.Ну, а те, какие живы,От мертвящей буквы лживы,И вгоняет в правду ножОтставная правда — ложь.Убивают лютеранеСвой порыв,Огонь свой ранний,Жгут былой огоньОгнем,Чтоб скорей забыть о нем.Доктор ЛютерСмотрит люто:Мюнцер,Вождь простого люда,Веки гордые смежив,После смерти —Снова жив.Есть такие чудодеи:Жить при жизни не умеют,Им при жизни жизнь горька,А умрут —Живут века…Только память живет века,Человек — меньше века.Коротка,Как эта строка,ЖизньЧеловека.Но вмещает она красотуУтра, вечера, дня и ночи.Если ж кто-то эту строкуОбрывает до точки,Нарушается общий ритм,Пропадает звучанье.Все, что в тексте еще говорит,Призывает к молчанью.Только память живет потом,Утешение — в этом.Но ведь память — уже не то,Если нет человека.Лишь одна обрывается жизнь,Мир огромен и прочен, —Но уже теряется смыслУтра, вечера, дня и ночи.
* * *
Великие творцы и генииРаботали в плохих условиях:Ведь зарождалось ВозрождениеВ жестокий век Средневековья.И это был процесс естественный,Не вызывавший возражения:Причина приводила к следствию,Средневековье — к Возрождению.Однако иногда случаетсяСовсем обратное явление,Когда внезапно возрождаетсяСредневековье — в Возрождении.И до сих пор ночами снятся намСредневековые обычаи…В двадцатом веке век двенадцатыйЯвление патологическое.
* * *
Но трезвый реалистРассудка не теряет:Зачем идти на риск?Зачем ходить по краю?Не лучше ль на краюНасиженного адаСебе построить хатуИ жить в ней, как в раю?Мудрец сказал: «Хлеб открывает любой рот».Добавить надо бы: «…и закрывает».
