Читать «Меделень» онлайн - страница 11

— Что случилось?

— Остановите, барин, остановитесь… у барчука упала шляпа.

Его бескозырка катилась по земле, ленточки развевались по ветру. Ион соскочил с дрожек.

— Папа, поехали! — крикнул Дэнуц в предчувствии новой остановки.

— Подержи вожжи, Ион… А ты все торопишься? Это никуда не годится! Постой, я сверну себе папиросу. Держи-ка!

И с детской улыбкой господин Деляну нахлобучил свою шляпу на голову сына, превратив его в вешалку и лишив собственной головы.

— Хоэээ! — шумно зевнул он, лениво потягиваясь.

Дэнуц приподнял шляпу и мрачно уставился на отца, который сворачивал папиросу, — так смотрят жены, не понятые своими мужьями.

— Уу! Уу-уу! Уу-уу!..

— Кто так делает, дед Георге?! — спросила Ольгуца, повторяя эти звуки.

— Кони, барышня; они много воды выпили.

— Ну да! У них в брюхе завелись лягушки.

Моника погладила руку госпожи Деляну.

— Tante Алис!

— Что, Моника?

— Ничего, tante Алис, — улыбнулась Моника и глубоко вздохнула.

— Ты мне что-нибудь хочешь сказать, Моника?

— Нет… Как красиво, tante Алис!

— Девочка моя!.. Сними шляпу, пусть солнышко подрумянит тебе щеки…

— Tante Алис, смотрите, ромашки! — узнала Моника примятые цветы во дворе школы.

Ромашки смеялись на солнышке, у них тоже были каникулы.

— А это что, tante Алис?

— Вьюнок!

— А это?

— Пастушья сумка!

— А это?

— Лютик!

— …Вьюнок, — повторила Моника легкое, как дуновение ветра, короткое слово.

Они замолчали.

Нежно ворковали невидимые голуби… Лошади, покачивая головами, шагом поднимались по склону… Порхали голубые бабочки… Ласточки сушили в траве свои намокшие от росы одежки… Дорога шорохов и запахов шла к небу, до которого было рукой подать, увлекая за собой Монику с ее золотистыми волосами, бледными щеками, тяжелыми косами, перекинутыми на спину, сложенными на коленях руками.

Там, где дорога сходится с небесной синевой, с минуты на минуту мог появиться святой Петр в белых одеждах, с улыбкой на устах, с тяжелой связкой ключей от небесных врат — в руках.

— Я проголодалась, — заявила Ольгуца.

Давно ждал дед Георге этих слов!

— Тсс! — шепнул он на ухо Ольгуце. — У дедушки кое-что припасено!

— Покажи! — попросила Ольгуца, понизив голос.

Дед Георге вынул из кармана бумажный кулек.

— Что там?

— Сладкий горох! — сказала Ольгуца.

— Ну вот, а я об этом и не подумал, — огорчился старик.

— Что у тебя там, дед Георге? — изнывала от нетерпения Ольгуца.

— Да леденцы, — печально вздохнул дед.

— Моника! Леденцы! — закричала Ольгуца, подпрыгивая на козлах…

— Ох, дед Георге, видно, ты все деньги хочешь пожертвовать зубным врачам! — шутливо посетовала госпожа Деляну.

— Пусть их грызут, барыня… Разве я вам не давал леденцов, когда вы были маленькая!..

Госпожа Деляну улыбнулась. Так оно и было. И она тоже… Много воды утекло с тех пор.

— А сейчас угостишь, дед Георге?

— Да ведь, барыня! Как скажет барышня!

Ольгуца ломала длинные, матовые палочки леденцов… Начался пир: Ольгуца, сидя на козлах, ломала, грызла, сосала и глотала, снова ломала и так без конца; Моника, в коляске, тихонько грызла леденцы. Госпожа Деляну неумело сосала ванильный лед и думала о прежних каникулах… Дед Георге дергал себя за усы и улыбался. Ольгуца и о нем не забыла: подсунула ему в рот леденец; дед Георге бережно спрятал его в карман, словно драгоценный дар.