Читать «Вчерашняя вечность. Фрагменты XX столетия» онлайн - страница 159
Борис Хазанов
Усмехаясь, писатель-фантаст перешёл через подземный туннель на платформу пригородных поездов. О да, старый проектор века выброшен на свалку, историю спустили в сортир. Что бы мы делали, не будь этих канализационных труб, по которым, невидимые, плывут и пузырятся нечистоты прошлого! Не стало больше ни бушлата, ни валенок
Занял место у окна в последнем вагоне. По утрам народ едет по большей части в город, а не из города, он надеялся начать поход в полупустом поезде, но из вокзального помещения повалил народ. Предприниматель ждал, когда рассосётся толпа, электричка неслась, оставляя позади пригородные платформы и полустанки, вереница пассажиров всё ещё тянулась между скамьями из вагона в другой вагон. Писатель стоял с сумкой через плечо у передней скамьи. Ну-с... – он прочистил горло. “Уважаемые граждане!” – начал он срывающимся от волнения голосом, доставая из сумки товар.
“Уважаемые пассажиры...”
Взять себя в руки. Смелее. Оптимистичней.
“Вашему вниманию предлагается новая книга, роман известного современного автора... – он назвал своё имя, – пока ещё не изданный. Эпохальное произведение о нашем трудном переходном времени”.
Писатель вознёс над головой своё изделие. Пассажиры, уже привыкшие к вагонной коммерции, казалось, не слышали его речь. Лишь кто-то сидевший близко от входа, повернув голову, спросил: “Самиздат, что ль?”
“Зачем же самиздат? – сказал писатель. – Эти времена прошли”.
“Ну это ещё как сказать, – откликнулся голос. – А ну, покажь”.
Вот уже и первый покупатель.
“Остросюжетный роман, действие происходит в широком диапазоне времени... Читается захватывающе...”
Колёса стучали, неслись голые поля.
“Почём?”
“Что почём?”
“Сколько, говорю, хочешь за свой роман?”
Писатель, стесняясь, назвал цену.
“Ишь ты, – заметил пассажир, листая самодельную книгу. – Больно уж много вас тут...”
“Кого?”
“Много вас, говорю, развелось, – сказал пассажир. – Держи”. Он вернул книгу и отвернулся к окну.
Продавец двигался между скамьями, размахивал книжкой, выкрикивал: “Широкая панорама истории нашей страны! Увлекательное чтение!” Кто-то окликнул его: “Папаш! А чего-нибудь повеселее у тебя нет?” Писатель возразил, что это труд всей жизни. “Агата Кристи есть?” Писатель никогда не слыхал это имя. Нет, сказал он. “Ну и хрен с тобой”. Так он прошёл всю электричку, пассажиры вставали, сходили, вместо них входили и усаживались другие; усталый, он присел на свободное место, сумка с нераспроданным товаром стояла у его ног.