Читать «Девять» онлайн - страница 11
Анджей Стасюк
– Помнишь, Павел, как в «Капризе» нам солдатня чуть не вломила?
Он помнил. Пьяный капрал получил тогда стулом, гардеробщик закрыл двери, поэтому они, воспользовавшись тем же самым стулом, выскочили через большое окно и побежали в сторону вокзала, а потом по лестнице вниз, к парку, чтобы исчезнуть там во мраке, – бежали, пока хватило дыхания, потом повалились на снег и стали хохотать во все горло, а поезда на мосту вспарывали небо желтыми молниями.
«Теперь бы небось не больно-то побегал, боров», – подумал Павел. Болек снова выпил, опрокинув рюмку прямо себе в горло. Было видно, как водка отрывается от стекла, плывет по воздуху и падает в раскрытый рот. Время хулиганило, выкидывало коленца, бежало то быстрее, то медленнее, делая едва видимое почти что видимым. Павел никак не мог вспомнить, что означают два удара – четверть часа или половину. Солнце показалось из-за туч, но окна в комнате выходили не на солнечную сторону. Другой самолет, яркий, как искра, летел слева направо с задранным носом прямо на север, в Стокгольм, Осло, Хельсинки, может, даже в Гренландию, чтобы там с шипением погаснуть в снегу. Почувствовав холод в левом ботинке, Павел пошевелил пальцами, – носок промок. Болек с тихим малиновым звоном раздавил окурок в пепельнице, икнул и скрылся в глубине квартиры.
И Павел остался созерцать все в одиночестве. Слева от него было море. Безбрежное, голубое, с белыми барашками и парусником на полпути между креслом и горизонтом. Пальма вырастала из горшка как раз в том месте, где должна уже быть суша. Павел перевел глаза правее. Фотообои не заканчивались в углу, они перегибались и вползали на соседнюю стену, ту, где было окно, и, если бы не рама, незаметно переходили бы в небо.
Павел повернулся в другую сторону. Буфет он уже видел, осталось осмотреть только правую часть комнаты. Тут стена была покрыта коричневой тканью с тиснением в розы телесного цвета. Из стены торчало бра в виде какого-то зеленого цветка. Ниже красовался бар из бронзы. Из львиных лап вырастали колесики. Едва початые «Дэниеле» и «Уокер» стояли в ряд, «Смирноффа» было уже скорее меньше, чем больше, только уровень бренди вместе с этикеткой тонули в тени.
«Шмудила», – подумал Павел, чувствуя на губах беловатый обжигающий ржаной вкус. В дальнем углу поблескивала мертвая