Читать «Окончательный диагноз» онлайн - страница 42
Ирина Градова
Я снова покачала головой.
– Они, конечно, имели на это полное право, – кивнув, сказала Охлопкова. – Только, по-моему, ошиблись адресом: обращаться следовало в отделение, где Васильевой делали операцию. Куда я, собственно, их и перенаправила, – добавила она тоном, показывающим, что разговор окончен.
Мне ничего не оставалось, кроме как попрощаться, но уйти домой как ни в чем не бывало я не могла. В отделении ортопедии и травматологии царило затишье: пациенты уже поужинали и разбрелись по своим палатам, а медсестры, кроме дежурных, разошлись по домам.
Дверь в кабинет Шилова оказалась закрытой, и я постучала.
– Да?!
Толкнув дверь, я вошла и едва поборола в себе желание снова захлопнуть ее. Шилов стоял у окна, скрестив руки на груди, а напротив него, на диване у стены, сидели несколько человек. Мне не составило труда сообразить, кто бы это мог быть.
– Заходите, Агния Кирилловна, – голос Шилова звучал напряженно. – Это – родные пациентки Васильевой, скончавшейся сегодня ночью.
Удивительно, что Шилов пригласил меня войти, а не предложил подождать, пока не закончит разговор. Может, ему требовались помощь и поддержка? Или я, как человек, принимавший непосредственное участие в операции, тоже считалась подозреваемой?
Родных было четверо. Оставлялось лишь удивляться тому, как они все уместились на маленьком диване. Правда, двое из них были совсем еще молоды и по-юношески стройны – молодой человек и девушка, очень бледная, с длинными русыми волосами, безжизненно спадавшими по обе стороны тонкого лица. Третий, худой мужчина с изможденным лицом, судя по всему, мог приходиться Васильевой братом, так как невероятно походил на нее. Ну а четвертый, полный и здоровый, занимающий чуть ли не всю вторую половину дивана, наверное, муж?
Терять пациентов – ужасная штука. Одно дело, когда это происходит на операционном столе, и ты не успеваешь принять необходимые меры по спасению жизни, или просто никакие меры не в состоянии предотвратить неизбежного. Другое, когда пациент благополучно переживает операцию, и ты выбрасываешь его из головы, просто перестаешь о нем думать, потому что он – больше не твой «клиент», а он возьми да и умри. Тогда все, о чем ты можешь думать, – это о нем и о том, правильно ли ты все сделал, не ошибся ли где.
– Вы – анестезиолог? – уточнил худой мужчина.
– Да, – ответила я, проглотив комок в горле. – Я очень сожалею… о вашей потере.
Они промолчали. А что, собственно, тут можно сказать? «Спасибо»?
Потом муж Васильевой повернулся к Шилову, и все остальные, как по команде, проделали то же самое.
– Вы можете гарантировать нам беспристрастное вскрытие? – спросил он. – И то, что
