Читать «Окончательный диагноз» онлайн - страница 40

Проводив Ларису, я приняла душ и нырнула под пуховое одеяло. Нацепив наушники, вставила в плеер диск, подаренный Шиловым, и уютно устроилась, приготовившись как следует расслабиться. Из наушников полились монотонные, странные звуки, уносящие меня куда-то, где не было никаких проблем, а была одна сплошная нирвана.

* * *

Сегодня мне не нужно было в ортопедию. Это хорошо, потому что мне не хотелось встречаться с Робертом после того, что произошло вчера. Он, признаться, даже слегка напугал меня своим напором. Я не хотела повторения.

Утром я мельком видела Шилова. Он выходил из кабинета заведующей нашим отделением, но шел в противоположную от меня сторону. Интересно, что ему могло здесь понадобиться? Однако заходить к Охлопковой и интересоваться, зачем приходил зав ортопедией, я не стала: с чего бы?

После трех операций я чувствовала себя такой уставшей, что еле дотащилась до ординаторской. Там сидела только Марина Онищенко. Это оказалось неприятным сюрпризом – мы с ней друг друга недолюбливали. Марина считала, что я хожу в любимицах у Охлопковой, и, разумеется, совершенно незаслуженно! Не знаю, почему она так думала. Я же всегда относилась к начальству согласно бессмертным строкам Грибоедова: «Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь!» Этот подход всегда срабатывал, но Марину переубеждать не имело смысла.

– А, привет! – оживленно, вопреки обыкновению, поздоровалась она. – Слыхала, какую бучу подняли твои ортопеды?

– Что такое? – насторожилась я.

– Так ты не в курсе? – обрадовалась Марина. По ее виду я поняла, что новости нехорошие.

– Не в курсе чего? – тем не менее спросила я.

– Так пациентка померла, которую вчера оперировали.

У меня внутри все опустилось.

– К-какая п-пациентка?

– Ну, фамилии-то я не помню, – пожала плечами Марина. – Ее, естественно, после операции в реанимацию положили, а к вечеру выперли.

– Что значит – выперли? – не поняла я.

– Ну, кому-то реанимационная палата понадобилась. Честно говоря, подробностей не знаю, но сегодня с утра ваш зав прискакал взмыленный, как орловский гнедой, и устроил нашей такой «апокалипсис»…

Слово «апокалипсис» Марина произнесла с неправильным ударением. Она вообще любит новые слова. Когда они ей нравятся, Марина вставляет их в свою речь, причем не всегда к месту.

Недослушав Марину, я развернулась и рванула к Охлопковой. Влетев без стука, я застала ее поливающей цветы. Увидев выражение моего лица, начальница проглотила слова осуждения и сказала:

– Присаживайтесь, Агния Кирилловна: в ногах правды нет.

– Что случилось с пациенткой Васильевой? – выпалила я, даже не подумав послушаться совета Елены Георгиевны.

Охлопкова со вздохом поставила лейку с разбрызгивателем на подоконник и тяжело опустилась в свое глубокое кресло.

– Нет, вы все-таки присядьте, – сказала она. – Пациентка Васильева, к сожалению, скончалась, – бесцветным голосом продолжала Елена Георгиевна. – Это, разумеется, большое несчастье, но оно произошло не в нашем отделении…

– Но вы ее выкинули из реанимации! – воскликнула я, совершенно не заботясь о том, что могу в один миг испортить прекрасные отношения с непосредственной начальницей. Меня переполняли гнев и ужас от того, что произошло. Ведь я непосредственно участвовала в том, чтобы убедить Васильеву сделать операцию. Она сомневалась, раздумывала над тем, стоит ли это делать, не будет ли последствий… Господи, она и подумать не могла, каких именно последствий можно ожидать!