Читать «Двуглавый орел» онлайн - страница 212

Официально на L149 Нехледил числился пилотом, а я — наблюдателем.

Но на самом деле мы не так уж чётко разделяли обязанности. Я обучился на пилота в 1912 году, летал на нескольких лодках, тогда только появившихся на флоте, подтверждение тому— моя серьёзно раненная нога, которую я повредил при крушении одной из них в Аббации, в 1913 году. С тех пор я не особенно много летал, но навыки у меня остались, а значит, мы с Нехледилом, по крайней мере, могли разнообразить монотонное патрулирование над серо-стальным зимним морем, меняясь местами каждый час.

Я выяснил, что среди летающих лодок "Лёнером" относительно легко и приятно управлять — она хорошо сбалансирована и послушна, так что не приходится проводить добрые четыре-пять часов полёта, отчаянно вцепившись в штурвал, чтобы держать высоту.

Несмотря на это, сопровождение конвоев оставалось удручающе унылым занятием, больше подходящим для водителя венского трамвая, чем для лётчика, участвующего в мировой войне. Перед рассветом — привычная проверка машины в ангаре, потом полусонный наземный персонал выкатывал её наружу на специальной тележке и спускал по бетонному стапелю, так что в результате она сидела на воде, как чайка. Взлет был самой сложной частью всей операции.

Корпус лодки, хрупкий, как спичечный коробок, имел в носовой части неглубокое V-образное сечение, но остальное днище было плоским, поэтому на ветру лодку трепало, как бумажный пакет. Если матросы, удерживавшие причальный трос, отвлекались, внезапный порыв боры мог вырвать у них аэроплан, унести по воде через бухту и бросить на скалы на другом берегу.

После того как лодку благополучно спускали на воду, Нехледил и я подгребали к ней на шлюпке и взбирались на борт. Мне, как наблюдателю, приходилось запускать двигатель.

Я всегда приступал к этой процедуре с некоторым беспокойством. Чтобы запустить шестицилиндровый двигатель, надо было с усилием потянуть на себя рычаг, стоя на ограждении кабины. Это могло привести к неприятным последствиям — если при запуске слишком крепко держать пусковой рычаг, легко вывихнуть запястья.

Когда двигатель запускался и аэроплан натягивал причальные канаты, я усаживался и проверял рацию, выстучав несколько слов азбукой Морзе и дождавшись ответа от наземной радиостанции в форте Луссин. Потом, если всё в порядке, Нехледил тянул ручку газа, сигналил наземной команде отпустить канаты, и мы начинали разбег.

Полагаю, французский глагол décoller, "отрываться от земли", вероятно, придумал пилот летающей лодки. В спокойную погоду лодка, казалось, прилипала к воде, как приклеенная, и чтобы поднять её в воздух, требовалось значительное усилие. Однако зимой такой проблемы не существовало — обычно дул ветер, и мы прятались за ветровым стеклом от летящих брызг, пока лодка с грохотом разбегалась, рассекая волны, и неслась по фьорду сквозь подхваченные ветром клочья пены.